Это будет просто исследование происхождения фамилии. Прозвучит нейтрально, но отчасти как бы и намекнет…
– Хорошо! – Босс раздраженно машет рукой с массивным перстнем на мизинце. – Делайте, как считаете нужным, но без помпы. Мне это не надо!
Запонки с такими же черными камнями – ониксы? или все-таки бриллианты? – пуляют в меня злые черные стрелы.
«Да он просто вылитый мафиози с красавицей-любовницей! – решаю я. – И нисколько не потомок легендарного воеводы, отличавшегося статью и дородностью, если верить летописям». Кстати, о летописях: врут, не краснея. А чего краснеть? Как князюшка-кормилец повелел, так и писали; и переписывали, если вдруг князя выгоняли взашей, а то и на кол сажали, а новому владетелю не нравилось, что говорилось о прежнем! Да и стати богатырские тысячу лет назад были иные: мужской рост редко-редко превышал сто шестьдесят сантиметров. Кушали, правда, хорошо, и о нелюбимом Ник Ником вегетарианстве и не помышляли. Потому как салатов, картошки и помидоров и в заводе не было… как и большинства известных сегодня овощей. Грибов, правда, произрастало по чащам и пущам навалом. Как и ягод. Но мелкому князьку, богатырю и ближнему к Владимиру Красно Солнышко боярину и советчику, питаться всем этим было невместно. Иное дело – кабанья нога, к примеру, или гусь с яблоками… Яблоки наверняка были не те, что сейчас – с голову младенца, а мелкие и кислые. Как раз только с гусем и подавать – исключительно для придания оному пикантного вкуса. И чего это меня вдруг на гусей снесло? А… это потому, что я проспал и не успел позавтракать. И, оглядываясь и смущаясь, пробрался к хорошо знакомому кофейному автомату, поскольку бежать в бар и пить там кофе в режиме нон-стоп мне тоже было невместно – как-никак я сейчас здесь гость! Ну или почти гость… примерно как Добрыня при князе. Как в летописи об оном бают: «И ловок, и на ножку поверток, поет, пляшет, на гусельках играет»! Охти мне… играющему на литературных гусельках! Ну хоть мечом махать не заставляют – и то хлеб.
– Кстати, – выкладываю я все, что удалось нарыть вчера, – в Коростене был найден уникальный клад ювелирных украшений двенадцатого века, которым не было равных даже в просвещенной Европе того периода!
– А что, разве Европа двенадцатого века славилась просвещенностью? – искренне удивляется Ник Ник. – По-моему, там ничего примечательного, кроме крестовых походов, в это время не случалось. Крестовые же походы вряд ли можно считать просветительскими мероприятиями! А вот о кладе я не знал… – Раздражение и некоторую отчужденность с него вдруг как ветром сдувает. Глазки Ник Ника Никитича загораются живым блеском. – Вы меня, Лев Вадимович, позавчера спросили – почему книга, а не драгоценности? Помните?
– Конечно, – подтверждаю я.
– Так вот, я много лет коллекционирую драгоценности… и не просто вкладываю деньги в караты или в модные безделушки… Меня прежде всего интересуют украшения с историей! О кладе из моего родного города я, увы, ничего не знал –
