style="font-size:15px;"> – Никогда в жизни?
– Человек кричит от неожиданности или когда напуган.
– Ты говорила, какие-то люди хотят тебя убить.
– Но я их не боюсь. Делай, что должен. Со мной все будет хорошо.
– Может, тебе лучше пойти со мной.
– Куда ты собираешься?
– Поброжу по округе.
– Лучше я останусь здесь, а ты поброди без меня.
Я смотрю на Рафаэля. Рафаэль – на Бу. Бу – на меня.
– Мэм, вы спрашивали, умру ли я за вас, и я ответил «да».
– Это было так мило с твоей стороны. Но тебе не придется умереть за меня сегодня. Не надо так торопиться.
В свое время я думал, что в Пико Мундо эксцентричных людей больше, чем где бы то ни было. Но теперь, попутешествовав, я знаю, что эксцентричность – неотъемлемая черта человечества.
– Мэм, возможно, спать опасно.
– Тогда я не буду спать.
– Принести тебе черного кофе из столовой?
– Зачем?
– Чтобы помочь не заснуть.
– Как я понимаю, ты спишь, когда тебе это требуется. Но дело в том, молодой человек, что я сплю, только когда этого хочу.
– И как это у тебя получается?
– Превосходно.
– Ты не хочешь знать, почему спать опасно?
– Потому что я могу свалиться с кровати? Одди, я понимаю, что твое предупреждение обосновано, и спать не стану. А теперь иди, куда должен.
– Хочу разнюхать, что к чему.
– Тогда разнюхивай, разнюхивай, – и она несколько раз втягивает воздух носом.
Я покидаю ее коттедж и закрываю за собой дверь.
Бу уже идет к ресторану. Я следую за ним.
Он тает, как легкий туман под солнечными лучами.
Я не знаю, куда он идет, когда дематериализуется. Возможно, собака-призрак может путешествовать на Другую сторону и обратно, когда ей вздумается. Я никогда не изучал теологию.
Для последнего дня января ночь на побережье в центральной части Калифорнии теплая. И спокойная. Воздух приятно пахнет морем. Тем не менее чувство нависающей опасности очень велико. Если земля разверзнется у моих ног и поглотит меня, я не удивлюсь.
Большие мотыльки облаком облепляют неоновую вывеску на крыше ресторана. Наверное, они белые, потому что становятся полностью синими или полностью красными, в зависимости от того, рядом с какой неоновой трубкой находятся. Летучие мыши, темные, не меняющие цвет, кружат чуть выше, кормятся этим ярким облаком.
Я не во всем вижу знаки и предзнаменования. Но от одного вида прожорливых и бесшумных летающих грызунов у меня по коже бегут мурашки, и я принимаю решение пройти мимо ресторана, хотя первоначально собирался заглянуть в него.
Прохожу мимо трех восемнадцатиколесников, к мастерской. «Ягуар» уехал. Механик подметает пол в ремонтной зоне.
От ворот ремонтной зоны я здороваюсь: «Доброе утро, сэр», – причем очень радостно, словно великолепная розовая заря уже окрасила
