Он любил бескорыстно врать.
Последний раз Наум женился, когда ему было уже прилично за пятьдесят. Ольга была его студенткой ранее, лет этак десять назад. Как съязвил тогда Женька: «Дождалась в порядке общей очереди». Возрастная разница почти в четверть века. Тихая, скромная, из деревни. Терпение, преданность, выдержка. Выдерживала его, правда, уже не столь частые похождения. А так, что о ней сказать? Как-то у них всё сложилось, склеилось. При всяком удобном случае Наум заявлял: «Справедливость восторжествовала. Я наконец-то достался той, которая меня любит». Он, как и мама Бориса, был пафосный. Только, в отличие от нее, легко переходил от пафоса к юмору и кривлянию (языком мамы).
Ольга натаскивала деток Наума от прежних браков (официальных и, так сказать, гражданских) по химии, биологии.
Однажды Борис поделился с ним насчет Кати. (Они только-только расстались тогда.) Наум нашел для него слова. Борис был тронут, но дядя тотчас отвлекся на самого себя: «Как они все меня добивались! Как мечтали обо мне! Одна приняла мышьяк». – Говорил с ностальгической доброй улыбкой.
Борис проснулся, встал. Ольга с Наумом на кухне. Позвали завтракать. Время еще есть, но им с Ольгой скоро уже собираться. Наум ставит на стол вазочку с печеньем, к чаю.
– Как ты? – спрашивает Борис, имеет в виду «как здоровье?» Понимает формальность, казенность вопроса, и так всё ясно.
– Во! – Наум демонстрирует поднятый вверх большой палец, смеется.
Он всё время острит, радуется собственным шуткам, большинство из которых Борис помнит еще с тех пор, когда был ребенком. Если раньше это раздражало, то теперь Борису видится здесь проявление той неистребимой жизненной силы, что не нуждается, может, в причине, цели, смысле.
Наум начал рассказывать анекдот, но сбился, перепутал концовку.
Глава 6
ДВЕРЬ отпирала Ольга. Как-то странно, что вот она открывает его квартиру, два замка на железной двери и два на внутренней, обитой реечкой. Открывает не глядя, движения доведены до автоматизма, а вот Борису надо уже вспоминать, если не где какой ключ, то как вставлять – бороздкой слева или же справа.
Не ожидал, что что-то дрогнет, когда он войдет внутрь. Ведь он не был счастлив здесь.
Всё точно так, как и было при нем. Что, казалось бы, неудивительно – арендаторам запрещено что-либо менять, имели право только переставлять мебель, но, то ли не воспользовались, то ли, уезжая, вернули всё на свои места. И запах прежний. Несмотря на то, что здесь шесть лет как жили чужие люди… Квартира перебила чужое? Не дала своим обоям и занавескам пропитаться чужими запахами. Она год уже как пустует, уменьшая, между прочим, его перспективы накопить на счастливую старость.
Покупатели явились минута в минуту, что, видимо, говорило о серьезности их намерений. Только Борис не знал, радоваться или как? Велик соблазн продать и отделаться
