нравится мне здесь, – скривилось существо в обносках.
– Тогда теперь твоя очередь тащить чемодан!.. руки отваливаются!
– Не отвалились же.
– Вы кто?.. сюда нельзя!.. – замахал руками Кирилл.
– Смотри и он здесь! Не зря нас сюда занесло. Сразу и не заметила. Ты заметила?
– Нет, конечно! У меня от такой свободы до сих пор голова кружится.
– Давай представимся, раз просит.
– Давно не виделись.
– Кто первый? Я?
– Нет, я!..
– Мне по статусу положено!.. В кои-то веки со жребием повезло.
– Думаешь, это везение? – скривилась существо в тунике.
– Подеритесь еще! – наблюдая за поведением существ, усмехнулся Каркушин.
– Не перебивай!.. Хорошо, представляйся! Больно надо.
– Сейчас одежду расправлю, – существо в обносках разгладило лохмотья, гордо подняло подбородок, выставило ногу вперед. – Значит так: у меня много имен, больше всего нравится, когда меня зовут – свобода!
– Ничего так себе кликуха, да?.. Всё?.. – нетерпеливо отодвигая, спросило второе существо.
– Всё. Паузу надо было больше выдержать. Помешала.
– Потом выдержишь. Навыдерживаешься ещё! Теперь моя очередь!.. Не хочешь угадать с первого раза, как меня зовут?
Кирилл пожал плечами.
– Вообще-то меня тоже называют по-разному. Из последних мне больше нравится – дорожная карта! Не удивлюсь, если завтра кто из спонсоров даст другое имя.
– Тирания? – предположил Кирилл.
– Странный человек. Любое произнесенное им слово, ему же во вред! – пожала плечами дорожная карта.
– Ему, действительно, лучше молчать, – согласилась свобода.
– Тогда, может… «демократия»? – попробовал реабилитироваться Кирилл.
– Демократия и любовь – два понятия, которые постоянно путают с чем-то другим, – отмахнулась дорожная карта. – Неустойчивые понятия.
– Серьезно? – удивилась свобода. – Вот уж не думала.
– Серьёзней некуда! Настоящая демократия может быть только в Америке, как настоящий коньяк только во Франции. Всё остальное они не признают.
– А он знает, нет?
– Знают избранные.
– Я б тебя ни с кем не спутала. Тебя ни с кем спутать невозможно.
– Это рядом с тобой невозможно!.. Держи чемодан!.. Ты понесешь, если не поедем в машине.
– Мои слова потому мне во вред, просто каждый в них пытаются видеть свой смысл, не всегда тот, что я вкладываю, – сообщил Кирилл. – Загоняют людей в придуманные рамки. Если убрать рамки, исчезнет и смысл, слова приобретут ценность просто как слова.
– Без рамок нельзя! – сообщила дорожная карта. – И без смысла нельзя. Вот представь – вода в сосуде. Если убрать сосуд, вода вытечет и испарится.
– Или просочится в землю! – подтвердила свобода.
– Ну,
