доктора Траппер.
– Ну, от многого зависит, – ответила та. – Температура воды и так далее, но если приблизительно, минут пять-десять. Недолго.
Довольно долго.
Реджи поставила деткины тарелки в сушилку. Раковина была у окна, а окно выходило на поле у подножия Блэкфордского холма. Иногда в поле бродили лошади – а иногда никаких лошадей. Куда они девались – непонятно. Стояла зима, и лошади ходили гулять в болотного цвета попонах, точно в водонепроницаемых куртках «барбур».
Порой, если доктор Траппер возвращалась пораньше, до зимней темноты, они брали собаку и детку в поле, и детка ползал по колючей траве, Реджи гонялась за Сейди, потому что Сейди обожала, когда за ней гоняются, доктор Траппер смеялась и говорила детке: «Давай беги, беги как ветер!» – а детка смотрел на нее недоуменно – он, знамо дело, понятия не имел, что такое «бегать». Лошади, если были в поле, не приближались, будто сами бегали – они ведь должны бегать, – только втайне от всех.
Лошади были крупные, мускулистые, и Реджи не нравилось, как загибаются губы над желтыми лошадиными зубами, – она воображала, как они принимают взбалмошный детский кулачок за яблоко и откусывают его от запястья.
– Меня лошади тоже беспокоят, – сказала доктор Траппер. – Они все время такие грустные, да? Хотя собаки грустнее. – Реджи казалось, что собаки-то как раз вполне довольны жизнью, но доктор Траппер, знамо дело, находила ростки грусти повсюду. – Как грустно, – говорила она, когда листья облетали с деревьев. – Как грустно, – когда по радио передавали песню (Бет Нильсен Чэпмен[32]). – Как грустно, – когда Сейди тихонько скулила, видя, что доктор Траппер собирается уходить. Даже в деткин день рождения, когда все они были так счастливы, ели пирожные и розовое мороженое, по дороге домой доктор Траппер сказала: – Первый день рождения – как грустно, он больше никогда не будет крохой.
На день рождения Реджи подарила детке плюшевого мишку и слюнявчик с вышивкой: синие утки и надпись «Мой первый день рождения». Все первое приятно, чего не скажешь о последнем.
Часто после приступов грусти доктор Траппер встряхивала головой, словно что-то из нее выбрасывала, улыбалась и говорила:
– Однако мы не падаем духом. Правда, Реджи? – И Реджи отвечала:
– Да уж, доктор Т., мы не падаем.
– Зови меня Джо, – сказала ей доктор Траппер. – Трулялюшки, тру-ля-ля, муха вышла за шмеля[33], – сказала она детке.
Реджи не рассказывала доктору Траппер о мамуле, о том, что мамуля умерла, – такой грусти доктору Т. не вынести, даже если не говорить, какая трагическая и бессмысленная это была смерть. Всякий раз, глядя на Реджи, доктор Траппер будет печалиться – это невыносимо. Поэтому Реджи сочинила себе мать. Мать звали Джеки, она работала на кассе в супермаркете, в торговом центре, куда доктор Траппер никогда не ходила. В молодости мать была чемпионкой по танцам горцев
Бет Нильсен Чэпмен (р. 1956) – американская кантри-поп-певица и автор песен.
Пер. И. Родина.
