сама меня найдет, если так суждено…
Глава 8
Тяжело себя найти в прошлом, тем более, когда тебя уже там нет!
Смерть – это единственно возможный способ познания жизни.
Ау, душа, ты где???
Но нет ответа…Тихо все вокруг. Вот шум уличный есть, чьи-то разговоры – слышны. А вот душа – никаких звуков не издает. Своего присутствия никак не обозначает.
Хоть пиши объявления и развешивай на столбах:
«Потерялась душа. Вроде не такая уж и плохая. Возрастом – чуть больше четырех десятков лет. Особые приметы – всякие шрамы, есть еще не зарубцевавшиеся… Приучена к дому…» – или нет – «к телу…Нашедшего прошу вернуть за вознаграждение» … Далее телефон…
Интересно, а если, действительно повесить, откликнется кто-нибудь?
Хотя, надо себе признаться: я просто был в растерянности после разговора в церкви. Сказано все правильно, и легче стало как-то. С другой стороны, что конкретно делать? Знания приходят с опытом. Но вот опыта не то, что умирать, а конкретно ждать минуты собственной смерти мне как-то не приходилось.
Совсем недавно, что-то похожее было у моего друга. После долгого молчания (лет пять не меньше) он вдруг позвонил ни свет ни заря. Я даже сразу его не узнал – голос был слабым и хриплым, как будто он сразу прибавил несколько десятков лет.
Мы с ним не ругались и не подводили друг друга. Вдруг просто как-то неожиданно общение сошло на ноль. Такое бывает. Особенно, когда человек вдруг переходит на новый уровень в своем самосознании. С ним, наверное, произошло что-то похожее прошло. В карьере у него случился резкий скачек наверх, в газетах вышло несколько интервью. Даже на деловом канале – выступил как эксперт. Тогда он занимался всякими мобильными технологиями…
Только тогда вместо бодрого тона преуспевающего менеджера я услышал в трубке голос придавленного годами и неудачами старика… Даже было порадовался, что не стер из адресной книги его страничку и мне не пришлось переспрашивать, кто это говорит – на экране телефона высветилось имя…
Оказалось, что не так давно он перенес тяжелый инфаркт. Выжить то – выжил. Но получил кучу осложнений. Правда, после лечения в хорошей больнице было улучшение, но вот днями опять стало хуже…
Доктора сказали, что ему снова надо ложиться в стационар. Но, как это сейчас стало принято, ничего скрывать от него не стали и честно пообещали жизни не более двух – трех месяцев. Я, конечно, стал его успокаивать, говорить, что он достаточно молод, что все врачи, вне зависимости от квалификации – козлы, и веры им не много, они лучше разбираются в своих таблетках и ампулах, чем в человеке… В общем, говорил все, что обычно может сказать здоровый человек, своему больному собеседнику.
Но он меня, казалось, и не слушал. Он рассказывал о своих ощущениях и, действительно, как старик жаловался на болячки.
Еще жаловался на работодателя (владельцем новой фирмы, где мой приятель директорствовал,
