он, бабуль!Лица не помню… Фартук. Юбка.
Шагов неторопливых звуки,
А взгляд – что в поле незабудки,
Но помню слишком хорошо
Я эти бабушкины руки.
– Вы днесь с Лексеем, до обеду,
Ныряли снова на чердак?
Чаво искали, оглоеды?
На лбу, гляжу, опять шишак…
И дался вам мой ридикюль?
Поймаю Лёху – выбью дурь!
– Не виноватый он, бабуль!
Лица почти не помню… Жаль!
Фуфайка. Клетчатая шаль.
Кричит, бывало, мне в окошко:
– Иди, поешь со мной малёха!
Какаву будешь? А окрошку?
Опять твой охламон – Алёха!
Когда ж закончится июль?
– Не виноватый он, бабуль!
Лицо её я помню плохо —
Седые волосы, очки.
Зато прекрасно помню Лёху —
Кровоподтёки, синяки…
Одно-единственное фото,
У времени на память – квота!
А в сердце раны – как от пуль…
– Не виновата я, бабуль!
К дочери
На деревьях проклюнулись почки,
Алым цветом тюльпаны зажглись…
Как давно мы не виделись, дочка!
Лишь полгода, а кажется – жизнь.
Не заштопать душевные раны
И сердечной тоски не унять…
Только как это всё-таки странно —
По тебе постоянно скучать!
Слёз моих не удержат и шлюзы,
Ты шепнула: я скоро вернусь…
Кровь от крови – надёжные узы,
Плоть от плоти – двужильный союз!
Разливаясь туманом молочным,
Брезжит утро… А мир так велик!
Я всегда с тобой рядышком, дочка, —
И в печальный, и в радостный миг.
Пишет дождик наклонные строчки,
Или ветер шумит в камышах,
Я всегда буду рядышком, дочка —
На земле, на воде, в небесах…
Ты – как я… Только много моложе,
Я – закат. Ты – весенний рассвет…
Никого – ни родней, ни дороже
У меня в целом мире нет.
Георгий Костин
Пушкин и теперь живее всех живых
(Отрывок из клиповой поэмы)
Бес с воза слез, за ухом почесал,
копытами, как шут, отбил чечетку,
заплакал, пукнул, попросил на водку
дать три рубля, упал на пьедестал,
и лежа (точь-в-точь женщина с веслом),
он попу оголил а-ля Содом,
и назидательную речь, смердя, промолвил:
«Женись сейчас же на царице молний:
похабней ведьмы нет, а сладкий стон
её сиреною утянет в вечный сон.
Её раз двести замуж выдавали,
а девственность, как воз, и ныне там,
лишь похоть, словно смог, по городам
висит: ей, ведьме, узы нипочем —
знай, мастурбирует шершавым кирпичом,
сок сладострастья изливая на скрижали…
Иль, помнишь, домового
