сирот, оставшиеся без родителей после страшного пожара и она приносила им разнообразные сласти, которые позже, сидя в узкой комнатенке, которая была их домом, ребята делили на всех. В то время, дети познали материнскую любовь, которой были лишены с ранних лет. Но и там же они вновь ощутили горечь потери. Мисс Мартемью сильно и страшно болела и, когда смерть соизволила прийти за нею, сироты Марселье вновь остались одни.
– И что же говорят про смерть Эдварда? – когда девушка доела свою кашу, осведомился Роберт. – Или они вновь кричат о «проклятой книге»?
Надель тяжело сглотнула и подняла синие глаза на брата. Мелкие морщинки пробежались по ее лбу от удивления: с каким оживлением Робби заговорил о смерти последнего из рода де Марше.
– Книга, – выдохнула Нелли, и Робби злорадно засмеялся. Что вызвало у девушки еще большее изумление, – А что ты думал? Они прожили в страхе перед легендой об Эмме… – на имени ведьмы девушка запнулась и опустила взгляд, – У них это в крови, Робби. Свыкнись с этим, братишка.
– Свыкнуться?! – сердито повторил Роберт и холодно посмотрел на сестру. Девушка даже не шелохнулась, – Никогда, я с этим не свыкнусь, Нелли. Никогда.
Ссоры в жизни Нелли и Роберта были редкостью и потому, в данный момент, девушка попыталась удержать брата за рукав, когда он решил уйти. Надель испугалась и почувствовала, как все ее внутренности съежились, когда брат отдернул руку и зло процедил сквозь зубы: «Ты никогда не заставишь меня посочувствовать этим людям».
– Я и не пыталась, Робби! – вскричала девушка. Ее изогнутые дугою брови изобразили мольбу, но Роберт не смотрел больше в ее сторону.
Резкий удар двери заставил Надель вздрогнуть. С момента их переезда, боль постоянно преследовала девушку. Временами Нелли чудилось, что некий монстр, ужасный, с длинными когтями и свирепым оскалом, следует за нею по пятам. И, если вдруг она остановится и оглянется – он накинется на нее и убьет. Раньше этот монстр жил лишь в ее кошмарах, теперь же мир изменился настолько, что, казалось, все кошмары начали оживать.
Робби прошелся по холму Пендл и попытался вернуть мысли в привычное русло. Он всегда знал, что придет день и Нелли решит, что общество для нее важнее, нежели брат. И когда это произойдет, Робби рисковал остаться в полном, обжигающем своим холодом, одиночестве. Боль в эти мгновения застила его яркие глаза и превращала его в страшного монстра, который сам гнал от себя дорогого человека. Вернувшись в домик, Роберт застал сестру за уборкой кухонной утвари. Она замерла, когда услышала шаги сзади и опустила голову, словно дико устала.
– Прости, – проговорил Роберт, прикоснувшись ладонью к плечу девушки. Она стояла неподвижно. – Я не имел права срываться на тебя, Нелли.
Девушка развернулась к брату и обижено посмотрела в его глаза.
– Давай забудем об этом, –
