люди?
Слуга ошеломленно завертел головой.
– Н-нет, ханым эфенди. Только торговец…
Толстый купец испуганно замахал руками и сделал жест, мол, мой рот на замке.
– Но он будет молчать, – закончил слуга.
– Хорошо. Опустите носилки, занесите этого человека внутрь. И быстро, – приказала женщина.
Все было в точности исполнено, и паланкин продолжил свой путь по раскаленным мостовым славной столицы Суриды.
Последнее, что помнил Хенрик, было яркое убийственное солнце и какой-то человек, что-то ему говорящий. Потом наступила темнота, всего один раз прервавшаяся странной качкой и запахом невообразимо вкусных духов. В том, что это были именно духи и вкусные, Хенрик был уверен. Когда же он, наконец, открыл глаза, то понял, что теперь ни в чем не может быть уверен.
Он находился в прохладной комнате. Потолок был покрыт пестрыми узорами, а сам Хенрик лежал на чем-то очень мягком. Но самым странным были чарующие звуки струн, доносившиеся до его ушей.
– Я умер, – подумал он вслух.
В ответ раздался смех, и Хенрик заставил себя приподнять голову.
– Не шевелитесь. Ваша голова будет еще долго болеть, солнце сегодня злое.
Хенрик не послушался, повернулся на правый бок, чтобы рассмотреть источник голоса, заметил, что из одежды на нем только тонкая рубашка, но тут же забыл об этом. Напротив него на расшитых подушках сидела женщина и перебирала пальцами струны барбета. Хенрику хватило мгновения, чтобы глаза узнали ее, а сердце ушло в пятки и попыталось там скончаться от восторга.
– Мне стоит благодарить это солнце за красоту, которую я лицезрею. – Неужели это он произнес такие слова?
– Не льстите мне. Я не так молода, чтобы слушать восторженные вздохи незнакомца. – Она улыбнулась и снова тронула струны. Но Хенрику показалось, что женщина получает удовольствие от создавшейся ситуации и ей приятны его слова.
– Почему же я тогда здесь?
– Вы смутили бедного Айдына агу. Он не знал, как убрать с дороги ваше тело. Я посчитала своим долгом помочь ему.
– Вы смеетесь надо мной, – укоризненно сказал Хенрик, и снова пришел в ужас от собственного несдержанного языка.
– О нет, – сказала она, и ее зеленые глаза лукаво блеснули. – Я, как примерная хозяйка, должна забоится о своих слугах. К тому же солнце чуть не убило вас у меня на глазах. Я просто не смогла проехать мимо.
– Даже мимо нищего проходимца? – спросил Хенрик, делая очередную попытку приподняться на локте.
Женщина наклонила голову на бок, при этом сережки в ее ушах тихо зазвенели.
– Да. Или вы против моего общества?
Хенрик неожиданно заметил, что покрывало, которым он был укрыт, сбилось ниже пояса. Он в смущении снова завернулся в него, однако женщина как будто ничего не заметила.
– Это невозможно, – ответил ей Хенрик.
– Приятно слышать, – сказала женщина. –
