Он отвел глаза. – Когда мне снится мама с веревкой на шее…
– А моя мать сгорела в пожаре, – неожиданно сказала Чичек.
Дитер вздрогнул и посмотрел на нее. Голубые глаза бесстрастно встретили его взгляд.
– Мне рассказал Магистр Андреас. – Чичек глотнула из бутылки. – Наставник Нурбахар в одиночку работала над каким-то сложным заклятием. Вероятно, что-то пошло не так, и в замке, где была лаборатория, вспыхнул пожар. Она умерла, а мой знатный отец никогда мной не интересовался. Твоя история все еще кажется тебе самой ужасной?
Дитер передернул плечами.
– А ты знала его? Своего отца?
– Кто ж его не знает? – улыбнулась Чичек, передавая бутылку Дитеру. – Эмир Орхан хазретлери эфенди.
– И ты не пыталась…. Никогда? – Дитер сам не понял, что хотел сказать, но подруга уловила его настроение.
– Все сложилось так, как сложилось. Нет смысла убиваться долгие годы, а тем более, прыгать выше головы. Жизнь дана нам не для этого.
Вино тогда они допивали молча.
Чичек права. Она вообще всегда была права, и это удручающее постоянство, в конце концов, развело их дороги. Жаль, но прорицательница мыслила чересчур ограниченно. Иначе бы он с удовольствием привлек дочь гениальной Нурбахар к своим исследованиям. А теперь она растрачивала свой талант на возню с младшими учениками в Третьей Башне.
В каменистой части аптекарского сада развалились пышные шапки хвойника. Дитер срезал несколько веточек с сохранившимися кое-где сморщенными рыжими ягодками и засунул в обширные карманы лекарской мантии. Паршивое средство и опасное, как ни посмотри. Но в определенный момент к экстракту хвойника прибегает любой увлеченный ученый. Надо только, как говорится, знать меру. Дитер и так мог долгое время обходиться без сна, и давно выработал привычку не спать больше четырех часов, да и то раз в два дня. Но сейчас ему было этого мало: время утекало сквозь пальцы, а он никак не мог перейти к активной фазе исследований. Придется прибегнуть к легкой стимуляции, чтобы разгрести ворох накопившихся дел. Потом с чистой совестью можно будет проспать часов шесть и заняться, наконец, давно запланированной серией опытов.
А начинать разгребать этот навоз, разумеется, надо с самого неприятного: нанести очередной визит вежливости на корабль его светлости, кровопийцы Зигфрида Корфа. О, если бы его не сторожил этот ходячий мешок жира, Дитер поговорил бы с проклятым пиратом по-другому! И плевать на Кодекс Магнума и трибунал. Но магический поединок с советником Четвертой Башни Феликсом был сейчас непозволительной роскошью. Поэтому пришлось изобрести обходной маневр. Интересно, что думает сам Зигфрид о частых визитах Дитера? Наверное, решил, что Магистр набивается в нахлебники, как покойный Андреас к его отцу. И уж точно не догадывается, что стал подопытным кроликом в секретных изысканиях Шестой Башни.
Не дай Хор, Феликс учует отголоски чужой магии после этих
