человека.
Действительно, открытая эксплуатация представляет наиболее существенный признак отчуждения, поскольку, как отмечал К. Маркс в этом случае средства производства превращаются в средства высасывания человеческого труда, в результате чего «не он [рабочий] потребляет их, как вещественные элементы своей производительной деятельности, а они потребляют его как фермент их собственного жизненного процесса»[50].
В действительности и при социализме, где были обобществлены основные средства производства, для проявления отчуждения сохранялась определенная база. Социализм в СССР не имел возможности развиваться на своей собственной основе, без внешнего воздействия. Опыт пройденного пути также отсутствовал. Имело место нарушение конструктивных социально-экономических и культурно-нравственных связей между индивидуумом и государством. Часть бюрократических структур и институтов препятствовала самовыражению человека. Отторгая его от собственности, как субъекта самостоятельного действия, общество получило безынициативность и бесперспективность, что в конечном итоге привело к чувству неудовлетворенности существующей действительностью, подогретому стяжательством и коррупцией определенной части элиты.
Проявление элементов отчуждения в СССР не являлось внутренним свойством, оно в значительной степени унаследовано от предыдущего строя и вытекало из тех трудностей, с которыми столкнулась страна. Решение главной социально-экономической проблемы – отчуждение работника от средств производства – породило новые, заинтересованные отношения к труду, возник новый человек, качества которого нашли проявления в более позднее время, когда наступило время выбора «за» и «против».
Академик В.И. Вернадский, хорошо понимал положительное значение произошедших изменений в отчуждении, что остается недоступным сторонникам либерально-рыночной экономики. Модернизация, проводимая в СССР в 1930-е гг. опиралась на широкую поддержку населения, хотя было немало ее противников. Тяготы модернизации воспринимались подавляющим большинством населения, как исторически необходимые, а потому справедливые. Вернадский квалифицировал модернизацию, как общее дело, жизнь со всеми и для всех. Вера в народ, его раскрепощенные творческие силы позволила ему высказать уверенность в неизбежность победы СССР уже в конце 1941 г. Сравнивая ситуацию с Первой мировой войной он видел совершенную несравнимость. Народ как бы переродился. Нет интендантства, наживы и обворовывания. Исчезла рознь между офицерством и солдатами. Много талантливых людей достигает высоких военных должностей. Перерождение народа вылилось в то, что к советской власти пошли служить царские генералы и министры, которые именно в ней увидели силу для восстановления исторической России.
В ходе модернизации рождался новый культурный и сознательный тип, который оказался более стойким и творческим,
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 42. С. 22.
