и уступали место следующему. Наконец процедура знакомства закончилась, и каторжник смог спросить у друга:
– Ты как это всё добыл? У своих, у русских отымал?
– Нет, только брошенное взял. Айда с нами – сам увидишь. Там добра на всех хватит! Народ разбирает, почтительно так, без мордобоев: тут наши, там французы. Мы на Никитскую сбираемся. Едешь? Весёлое дело! Дадут – в мешок, не дадут – в другой.
– Саш! Как же я чужое буду брать? Оно же чужое!
– Да оно сейчас ничьё!
– Ну, не уверен… Хотя из любопытства разве? Внукам у камина чтобы было что рассказывать.
– Какие на хрен внуки? Тут такой случай! Богатство можно сколотить в два дни! Опосля никто не станет разбираться, откуда вдруг у тебя капитал возник. Смотри, сколько я надыбил за полночи! Три лоханки, веснух двое, сверкальцев целый ширман![27]
– А пошли! Брать ничего не буду, а поглядеть погляжу. Только как с Ольгой быть? Что она без меня? Боязно ей. И потом, не может же княгиня жить в таком притоне! Надо бы другое место найти.
– Сухари! Шманал![28] Мортира уж всё за нас с тобой придумала. Её твоя любовь-морковь впечатлила – она девка добросердая. Княгиня с Евкой переезжают в Нижний Кисельный переулок. Будут жить за стенкой с Кулевриной.
– У вас тут слободка или артиллерийский парк? Что ещё за кулеврина?
– Кулеврина Степановна – подружка Мортиры Макаровны. Длинная и тощая, потому так называется. Но и на кости, пра, находятся любители!
– Гулящая?
– А то.
– Что за дом хоть? Не собачья конура?
– Добрый пятистенок. Там сейчас бабы убираются, полы намывают. К обеду новоселье справим. Хозяйка им за кухарку станет. Муж её приличный налётчик – вон, у окна сидит.
– Саш, им пока платить нечем, поверь, пожалуйста, в долг! Под моё поручительство. Ольга богатая – потом всё вернёт.
– Не майся из-за ерунды! Тут такое творится, а ты копейки считаешь. Разберёмся!
– Спасибо. Но ведь к Кулеврине твоей французы пойдут!
– Беспременно пойдут. Даже косяком! И что с того?
– А вдруг они за стенку сунутся? Ольгу обидят?
– Это как? Там Тетей с ребятами, они порядок соблюдут. Если кто хамить начнёт, деньги не платить или ещё чего – так и в морду поймает!
– А дальше? Ну, изобьют они наглеца. А тот обидится и приведёт сто человек с ружьями. Что твой Тетей тогда сделает?
– Ты, Петя, видать, с солдатами дела не имел… За баб положено платить, и все солдаты об том знают. Тех, кто мошенничает, во всём мире бьют, и в Москве тоже бить будут. Потому – обычай. Ей же одеться-обуться надо, детёнков кормить, у кого есть…
– Это в мирной жизни так, и то усомнюсь, а тут война. Пришли мародёры, привыкшие брать чужое без спросу!
– Зачем я с тобой спорю? То, чем ты меня стращаешь,
Лоханка – табакерка, веснухи – золотые часы, ширман – карман (жарг.)
Сухари! Шманал! – Ничего! Не беда! (жарг.)
