вопроса Эливь.
– Дело в том, – сказал он, – что лет десять назад, девушка, которая считалась невестой брата этого несчастного злодея, стала… моей женой. Но это было её добровольное решение. А несостоявшийся жених не поверил, напал со своими дружками на стражу, был ранен, но, самое печальное, погибла та, из-за которой всё и произошло… Теперь, видимо, младший брат, считая виновником беды меня, решил отомстить… – хан печально вздохнул. – Месть не несёт в себе справедливости, не так ли?
– Да, – как эхо повторила Эливейн.
Несколько мгновений длилась пауза. Девушка поняла, что медлить нельзя, что от неё ждут ответа. И, заставив себя улыбнуться, Эливейн спокойно проговорила:
– Господин Торубер, позвольте мне дать вам официальный ответ на ваше предложение через… – она словно задумалась.
– Я понимаю вас, мисс, – кивнул хан. – Культура и обычаи вашей родной страны требуют выдержать время перед официальным согласием. Дней десять будет достаточно? – любезно спросил Колдун.
– Более чем, – ответил за дочь господин Перлик. – И так слишком долго мы позволяем Эливейн размышлять, – и отец укоризненно посмотрел на девушку.
– Позвольте с вами не согласиться, – твёрдо возразил Торубер. – Эливейн здесь всё ново и необычно. Ей необходимо это время.
– Спасибо… мой повелитель, – прошептала девушка.
Господин Перлик и хан Торубер расстались весьма довольные исходом сегодняшней беседы.
Отец, обрадованный скорым исполнением своей мечты породниться с самым богатым и самым влиятельным человеком в южных странах, не подумал даже возражать решению дочери пожить несколько дней в уединении, в лесной сторожке: пусть потешится, ведь территория хорошо охраняется и чужих туда не пропустят.
Торубер принялся за поиски: ему нужен был в гарем надёжный евнух с рыжими волосами, причём не крашеными, а настоящими.
Эливейн, спешно собрав кое-какие вещи, отправилась в сторожку. Её сердце разрывалось от боли. В сознании звучало одно слово: «Яд… Яд…» А на душе было тоскливо: не могла она поверить в то, что Али – просто убийца, жаждущий мести…
Эливейн вбежала в избушку. К её ужасу раненый лежал на краю лавки, на животе, левая рука его бессильно свесилась на пол, по повязке расползалось кровавое пятно…
Девушка бросилась к молодому человеку. Она постаралась как можно аккуратнее перевернуть Али на спину. Эливейн с тревогой всматривалась в бледное измученное лицо волшебника (она уже не сомневалась, что молодой человек именно волшебник). Руки того были холодны, словно лёд, а голова пылала, дыхание прерывалось. И тут Али приподнял отяжелевшие веки.
Он увидел Эливейн. По его горячим потрескавшимся губам скользнула едва заметная улыбка. Лицо раненого будто осветилось.
– Я боялся, что не увижу вас, – едва слышно прошептал он.
– Что вы! – отчаянно произнесла девушка. – Разве я могу бросить вас… в таком состоянии.
Он
