и его приятель, и соотечественник, отставной капитан Пескаре, но после сегодняшнего столкновения с сэром Мортимером, я полагаю, что поездка его, по крайней мере? в близком будущем, вряд ли состоится. Молодой гусарский лейтенант австрийской армии граф Макс фон Ротенфельд примкнул к этой компании очень недавно, но зато теперь не уступит своего места близ привлекательной мисс Мабель никому и ни за что на свете. Он также решил принять участие в запланированной поездке и отказаться от этого решения может его заставить лишь крайняя мера, вроде, смертельной раны, которую он рисковал получить на дуэли с синьором Пескаре и от которой избавился сегодня только благодаря запальчивости сэра Мортимера.
Я невольно остановился и изумленно посмотрел на моего знаменитого друга. В роли доброго гения, покровителя влюбленных мне случилось видеть его в первый раз.
Холмс со свойственной ему проницательностью тотчас же догадался о причинах моего изумления.
– Не удивляйтесь, дорогой Ватсон, моему донкихотству. – Во-первых, дело должно разыграться в обстановке для меня не вполне привычной, вдали от городов и других цивилизованных пунктов, среди не совсем цивилизованных обитателей горных первобытных гостиниц и иных подозрительных притонов. Уже в силу этого я готов был рискнуть взяться за это дело чтобы рассеять, овладевшую мной в последнее время хандру. Но кроме того, есть и другая причина: это просьба любящей матери о своем единственном сыне обращенная ко мне не далее, как неделю тому назад в Генуе и отказать которой я был не в силах. Вот мы уже и дошли до гостиницы. Пройдемте теперь в мой номер, и я вам объясню все по порядку.
Просьба матери
Войдя в свой номер, Холмс тщательно прикрыл двери, уселся в удобное кресло, раскурил свою любимую трубку и приступил к рассказу, который я ожидал с большим нетерпением.
– Неделю тому назад я сидел точно также в гостинице в Генуе, когда мой помощник Гарри Таксон доложил, что меня желает видеть какая-то пожилая, очень элегантно одетая дама. Я велел ее впустить и с первых же слов убедился, что моя профессия и имя ей хорошо известны. Признаюсь вам, что в первый момент это обстоятельство меня смутило, но потом дело объяснилось весьма просто.
Преследуя шайку мошенников я передвигался из Германии через Австрию и Северную Италию и наконец закончил дело в Генуе. По дороге я, конечно, должен был сообщать мое настоящее имя местным полицейским властям, и из-за этого оно было известно и губернатору австрийского Тироля.
Дама, явившаяся ко мне, оказалась родственницей этого губернатора, графиней фон Ротенфельд, временно живущей в Ницце вместе со своим сыном, молодым гусарским лейтенантом.
Убедившись, что ее ненаглядному Максу грозит серьезная опасность и зная из писем своего родственника, что я приехал из Тироля в Геную под именем сэра Мортимера, она, конечно, без особых проблем нашла меня
