продавленную подушку, и часами ждать, пока Морфей смилостивится над ним… С рассветом вставать, выпить холодного чаю – кофе тут и не дождаться можно – и опять проживать этот день до вечера… Наверное, так люди его положения и статуса в конце концов заводят семьи – устав от кое-как скроенного быта, вечного одиночества, холодной постели и осознания того, что дальше – лишь великое ничто, загробная жизнь или как еще называют все это?
…Когда Серж уходил, то взглянул на второй этаж, восточный флигель, в котором светилось одинокое окно. Он не знал, кто из семейства Раевских так припозднился, но почему-то показалось – именинница. Может быть, она его нынче и видит, бредущего по саду, в своей позе, скрестив руки за спиной. При этой мысли Серж, недолго думая, обернулся и махнул рукой на прощание. «Надобно иметь повод сюда приезжать почаще», – сказал он себе, усаживаясь в бричку. – «Одному, верхом, как угодно. А то так толком и не поговорили».
***
Поздний, по нынешнему сезону, обед в доме Раевских подходил к концу, и служанки уже убрали все со стола, выставив взамен блюда со сливами, вишнями и смородиной. Семейство не спешило расходиться, воспользовавшись паузой, наступившей после перемен блюд, для того, чтобы всласть наобщаться. Речь зашла сначала о погоде, не менявшейся уже который день и обещающий неурожай, затем о гостях и, в особенности, об одном из них, регулярно бывающем у них дома.
– Отмахать пятнадцать верст верхом по эдакой жаре! И ты утверждаешь, что все это для того, чтобы с тобой просто поговорить, – глаза госпожи Раевской тщательно оглядывали ее вторую дочь. Мать увидела, что та как-то порозовела и окрепла за прошедший месяц, и приступов болезни более не наблюдалось. Странно, притом что воздух стоит сухой, дождя не было две недели, и вся природа, вместе с людьми казалось, изнемогала от зноя, воцарившегося в этих краях. В полдень заканчивались все работы, люди прятались по домам, лежа в теньке, и лишь Элен куда-то сбегала со своим непременным гостем, князем Волконским, бывавшим у них раза по два на неделе. Сперва их чин по чину сопровождала Мари, не слишком довольная своей ролью дуэньи при старшей сестре, а то и брали с собой самую младшую, Соню, которой быстро наскучивала компания взрослых и она начинала баловаться. Сама Софья Алексеевна тоже несколько раз сопровождала дочь с князем на прогулках, но жару не переносила, а этой неугомонной молодежи непременно хочется прогулок именно в сей неурочный час. И цели этого общения она не понимала. Князь хочет посвататься? Так и делал бы это чин чином. У них роман? А что тогда они не встречаются вечером, например, да ему и сподручнее после службы… В общем, мать семейства Раевских в очередной раз вынуждена была признаться сама себе, что не понимала своей младшей дочери.
– Это рискованно, Олена, – рассеянно бросил отец, пролистывая за столом какие-то бюллетени, доставленные им с адъютантом. Вторую дочь он называл именно так, по-малороссийски, хотя имя, навевающее ассоциации с местными дивчинами, чернобровыми и круглолицыми,
