со слабовидящими, вот там и познакомился с мастером Вэнь. Мастер – не «тотал», как мы, но почти не видит, вот только к нему люди со всего света на массаж съезжаются. Как и почему Вэнь оказался вместе с Гарькой в России, я толком не поняла, но, когда мы познакомились, мастер Вэнь сам в меня вцепился. Ты, говорит, талант имеешь. Чутьё. Большой грех и большая беда этого не замечать. Я должен тебя учить. И четыре месяца занимался со мной.
– Он русский знал?
– Нет. С ним переводчица была, Сюин. Хорошая девушка, очень терпеливая и спокойная. Сам-то Вэнь – дядечка резкий.
Я вспомнила, как поражал меня контраст чутких рук мастера и его речи. Тот же самый китайский, который в устах Сюин звучал, как музыка, у Вэня хрипел и лаял сердито и отрывисто.
– Я не сразу поняла, чего он от меня хотел, а когда поняла, когда почувствовала, как прямо под моими руками расслабляется, «вздыхает» благодарное тело человека, Вэнь сказал: «Всё, Минчжу, я закончил». И уехал буквально на следующий день.
– Минь… что? – переспросил Максим.
– Минчжу. Так он меня называл. Потом уже, когда я решила всерьёз заняться массажем, пришлось углубиться и в анатомию, и биомеханику человека, и сертификат получить, но после уроков мастера Вэнь это было совсем не сложно. А как ты стал следователем?
Максим хмыкнул. Машина остановилась перед очередным светофором, и, слушая звуковой сигнал для слабовидящих, которым в нашем районе не мог похвастаться ни один переход, я поняла, что мы уже где-то в центре города.
– Я прямо из армии в школу милиции пошёл. Отец заставил.
Капитан помолчал и смущенным тоном признался:
– Ну, не то, чтобы заставил силком, я и сам был не против. Наивным был. Думал, что могу что-то изменить…
– Звучит так, словно ты жалеешь.
– Жалел одно время, но потом привык, да и поздно что-либо менять. Мы почти приехали.
Почти – значило именно почти. Добрых пятнадцать минут Максим искал место для парковки, а когда нашёл, велел сидеть и пока не выходить.
Я послушно ждала, пытаясь по звукам определить, куда же он меня привёз. Были слышны далёкие крики, взрывы смеха, много детских голосов, какие-то механические шумы, но в закрытом салоне машины мне приходилось неимоверно напрягаться, чтобы выделить звуки из общего шума. Фон у шума был радостный. Настолько, что я задумалась: неужели в городе праздник?
– Выходи осторожно, – сказал Максим и добавил: – Руку дай. Здесь очень мало места, дверь нормально не открыть.
Визги, гвалт, музыка – много разных мелодий одновременно – меня совсем смутили.
– Где мы?
Я выбралась из машины и сразу наткнулась на нагретый солнцем бок чужого авто. Максим потянул меня вперёд, и я, словно рыба на крючке, последовала за ним, зажимая под мышкой бесполезную трость.
– Осторожно, поребрик.
– Ну
