не случилось. Не нравится ей, когда люди по свободе живут. Власть, она ж как баба, все время норовит тебя в ярмо запрячь.
Юрка помнил, как дед периодически гонял в станице представителей власти, пытавшихся отобрать у него лошадь – отчего-то советская власть запрещала частникам их держать. Доставалось и директору совхоза, и председателю сельсовета. Однажды по жалобе даже сотрудники КГБ приехали. Вошли к Семенычу в хату, увидели немощного седого старика, сидящего на табурете посреди практически пустой горницы, и несколько минут с удивлением пялились на «грозу» местной власти. Тем временем весть о предстоящем аресте разнеслась по станице, на улице собрался народ.
Старший гэбэшник отвел в сторону председателя сельсовета и тихо сказал:
– Ты совсем на голову больной? На кого жалуешься? Старик одной ногой на кладбище!
– Да он артист! – возмутился председатель. – На кладбище, как же… Коня втихую держит, с саблей по станице разгуливает. Да он десяток таких, как мы, запросто уложит и не вспотеет! Ну упакуйте вы его в дурдом от греха!
Сотрудник оглянулся на толпу.
– Ты это людям предложи. Гляди, сколько на защиту набежало. Ты здесь власть, вот и находи общий язык с народом.
С этого дня Семеныча оставили в покое. Тот хулиганить перестал, но коня на совхозную конюшню не сдал, так и продолжал держать его в лесном балагане у речки.
– Скажи, Семеныч, а ты вот так долго живешь, потому что «вольный»? – попробовал подначить старика Юрка.
Семеныч в ответ рассмеялся:
– Я, сынок, по молодости одной старухе с косой столько клиентов поставил, что она, видать, мне за это отсрочку дала.
Солнце уже довольно высоко поднялось, начало припекать. В садке у рыбаков плавали всего три небольшие плотвички. Юрка совсем потерял интерес к рыбалке и поднялся.
– Семеныч, я, пожалуй, пойду. Завтра с утра в военкомат. Так что – бывай!
Дед привстал с ватника, на котором сидел, и неожиданно перекрестил парня.
– С богом! – произнес он как-то торжественно, снова уселся на место и уставился на поплавок.
***
Пройдя через КПП, Самохин оказался на территории воинской части и огляделся. Справа от выхода висела доска объявлений, самодельный плакат с надписью «Боевой листок» буквально бросался в глаза. Приблизившись, он прочитал: «Сержант Шаров, назначенный дежурным по парку, сварил ведро чифиря. Бродил по части и искал, с кем бы его выпить». Ниже красовалась фотография сержанта с ведром в руках. Юрик залюбовался лихим видом «преступника», который нагло смотрел в объектив и, похоже, не испытывал ни малейших угрызений совести.
– Самохин? – раздался громкий бас за его спиной.
Юра обернулся и увидел здоровенного детину в хромовых сапогах, фуражке и с погонами прапорщика на плечах. Внушительные габариты прапора поражали: под два метра ростом, широченные
