причем непременно кому-нибудь в глаз.
– А с каких пор тебе нравятся блондины?
– Не сказать, что мне всегда нравились брюнеты. Скорее, это ты у нас по их части.
– Что накачанный, то правильно… – продолжала фреймутовский пристальный рейд по анкете Милка, жуя пончики и качая ногой в зеленом «конверсе». – Хватит уже шуры-муры со всякими глистами крутить!..
– Андрей не глист.
– А как же, позащищай его, – подначила Милка язвительно. Когда речь заходила о бывшей и пока единственной Дашиной любви, она дымилась и плевалась, как плов, доходящий до готовности в чугунной кастрюле. – Что-то А и описанный тобой тут идеал имеют подозрительно много общего, – Милка предостерегающим жестом хлопнула тетрадью по скамейке.
Даша поморщилась.
– Что? С чего это ты придумала?
– Это ты придумала! Вот – «музыкальные предпочтения». «Чтобы его вкусы совпадали с моими»! Помнится, вы с А сошлись во многом именно на этой почве.
– Не во многом.
– И все-таки, у вас они совпадали полностью!
– Уже не совпадают, – Даша своим видом постаралась показать разочарование.
– В смысле?
– Во время нашей с ним предыдущей аудиенции выяснилось, что с недавних пор он слушает «Газировку» и Молли вкупе с Кридом.
– Кошмар! – прокомментировала Милка с неподдельным изумлением. – С учетом того, что А одним из первых в нашей стране начал нести в массы группу «Имейджин драгонс», для него это зашквар.
Даша не оценила Милкин жаргон, но поправлять подругу, как обычно по привычке, не стала.
– Точно…вы же должны были встретиться! Какого ты молчишь? – встрепенулась Милка. – И пончики, я вижу, не ешь, и шоколад остыл уже. Ану рассказывай.
– Спасибо, Мил, просто я дома уже налилась кофе.
– Ну а как встреча? – Милка тревожно и внимательно заглянула Даше в лицо.
– Никак.
– «Никак» – это как?
– А так – вообще никак, – Даша выпрямилась на скамейке, отводя взгляд на оживленные улочки парка. Она никогда не любила изливать душу. – Этой встречи не должно было быть. Потому и никак.
Спустя полтора года отношений, казавшихся Даше абсолютно безоблачными, Андрей в один далеко не прекрасный и не солнечный день предложил ей остаться друзьями. Даже сейчас, почти четыре года спустя, Даша могла пересказать весь этот день практически целиком. Она великолепно помнила, как отпросилась в тот день с пар, потому что хотела убраться в доме перед его приходом; помнила, как мыла посуду, во что была одета, и даже помнила, какие передачи транслировали по телевизору. В тот день Андрей сообщил Даше, что встретил другую девушку, и что Дашу он, по сути, никогда и не любил вовсе, хотя и честно пытался. Следующие полгода прошли во тьме с редкими просветами; иногда Даше казалось, что она уже умерла, впрочем, она уже и сама не понимала, жива еще или нет. Защита дипломной и госэкзамены
