например, какого беса выползли так рано?
Собственно, в появлении на кладбище ламий нет ничего странного. Эта нелюдь селится в таких вот уединенных местах, где чувствуется смерть. Недалеко, за деревьями, находился храм Смерти и небольшой монастырь, где жили ухаживавшие за храмом и кладбищем монахи, именовавшие себя смертниками – за то, что хранили верность Смерти. Каждый из них в глубине души лелеял надежду, что после кончины именно он удостоится чести быть принятым своей сверхъестественной «невестой» с особыми почестями и займет место ее супруга. Увы, иногда реальность сводит на нет самые смелые мечты. Супруги Смерти – реально существующие люди. И для того чтобы стать одним из них, вовсе не обязательно умирать. Нынешний супруг, как уже было сказано, – я, стою тут собственной персоной. Но монахи-то в это не верят! Более того, лишь раз или два нам с благоверной удавалось встречаться в храме – меня как самозванца и конкурента оттуда чуть ли не поганой метлой гоняли. Вообще-то в крупных городах возле каждого храма живет свой некромант, но Большие Звездуны невелики, у города просто в казне нет денег содержать еще одну штатную единицу. Лично я, хоть и считался полноправным некромантом, получал вполовину меньше своего напарника, всего три злотых, а не пять, как мэтр Куббик.
Кстати, о монахах и некромантах! Ламии обычно выползали и начинали охотиться за мужчинами намного позже, когда окончательно исчезал снег, и все вокруг зеленело, а ночи становились достаточно теплыми, чтобы можно было переночевать на травке. Нам с мэтром не вменялось в обязанности охотиться на них – на это существует гильдия ведьмаков. Но убивать в целях самозащиты никто не мешал. Так что пусть только сделают шаг… Трое против одного – нормальный расклад.
Перемахнув ногой через переднюю луку седла, спрыгнул наземь. Меч с тихим шелестом покинул ножны.
– Ну?
– Э-э… мы пойдем. – Старшая ламия попятилась, за локти оттаскивая товарок. – Погода хорошая… птички поют… все тихо… мирно… мы просто гуляем…
– Стоять!
– А может, не надо? – Теперь испуг был написан на мордочках всех троих.
– Надо, ой как надо…
– А мы что? Мы ничего! – заканючили ламии, перебивая друг друга. – Мы ж не виноваты, что нас разбудили…
– Кто?
– Не поняли мы…
Ну конечно! Как и любая нежить, питающаяся энергией, ламии не могли не почувствовать сквозь сон ее резкие колебания. Сразу после пробуждения они, как правило, жутко голодны и кидаются на первого встречного и тогда действительно могут убивать людей, выпивая их силу и жизнь до капли. Лишь потом, насытившись, становятся более разборчивыми и часто оставляют жертву в живых. Они ощутили подле своей лежки мощный всплеск энергии и выбрались в надежде попробовать на вкус лакомый кусочек. Но он оказался не по зубам – или просто успел убраться куда подальше, оставив нежить ни с чем. Кто бы это мог быть? Ответ очевиден – тот самый тип, который уже обокрал ведуна на хуторе Веселом.
– Где он?
– Э-э… кто?
– Тот, кто вас разбудил!
– Мы
