завтра другой. А я тут же купила горящую путёвку в Доминикану и улетела на две недели. Можете проверить. Мне-то что. Какая мне разница, что с шефом. Я уж и забыла про него давно».
Всё действительно так и происходило, за исключением того, что, пока посетитель делал чай, Ирина всё-таки попыталась ещё раз дозвониться до бывшего начальника. Абонент по-прежнему был недоступен.
Не без сожаления выпроводив прекрасную блондинку в максимально короткие сроки, вельветовый посетитель (а его и вправду звали Иваном Ивановичем Боровым), первым делом раскрыл нараспашку все окна. В приёмную и кабинет ворвался холодный воздух. Он был ему не по вкусу – слишком много примесей городской жизни. Но воздух, циркулировавший в модернистской стеклянно-бетонной коробке выпуска 1960-х, вдыхался ещё тяжелее. Иван Иванович закрыл дверь, отключил стационарный телефон и вернулся в кресло, закинув левую ногу на правую. В ожидании, словно причудливая коряга от старого дуба, поросшего мхом, он погрузился в полудрёму.
Не прошло и часа коряга зашевелила губами:
– Почему так долго?
– Долго недолго, как только так сразу, – капризно защебетало воздушное создание. – Здесь холодно.
– Закрой окна, – открыл, наконец, глаза Иван Иванович.
На секретарском столе, по-детски раскачивая стройными тоненькими ножками в ярко красных замшевых сапожках, расположилась нимфа – иначе не сказать. Волны длинных золотистых волос покрывалом окутывали её хрупкое тельце, одетое в не по сезону лёгкое шифоновое платье. Игривый взгляд больших васильковых взгляд, фарфоровая кожа, слегка вздёрнутый носик и маленькие пухлые губы бантиком – девушка без определённого возраста: с равным успехом ей могло быть и 15, и 35.
– Закрыть так закрыть, – пожала она плечами, легким движением спрыгнула со стола и отправилась выполнять поручение.
– Пётр где? – спросил вдогонку Боровой.
– Я здесь, Иван Иванович, – из смежной с приёмной кухни вышел с большой чашкой капучино молодой человек, неуловимо похожий на девушку, но крепко сложенный, высокий – под два метра ростом, с классическими чертами лица. Скандинавский бог. Идеально скроенный серый шерстяной костюм-тройка с голубой рубашкой и темно-синим галстуком нарочито подчёркивали его неземную красоту.
Боровой, сбросив сонное оцепенение, поднялся с гостевого кресла и слегка прихрамывая направился в кабинет, рукой указав следовать за ним.
Девица в красных сапожках как раз закрывала последнее окно.
– Лета, присядь, – приказал Иван Иванович.
Она невинно улыбнулась, вновь пожала плечами, как будто извиняясь, что ей придется сесть, и без особых размышлений забралась на начальственный стол, подмяв под себя ворох документов. Вдруг ощутив на себе тяжёлый взгляд Борового, она мило хихикнула, в очередной раз пожала плечами и легко переместилась на один из стульев за совещательным
