граф напоминал скалу – сплошь острые углы. Правда, надо отдать должное зеленому цвету его глаз, контрастирующих с его заурядной внешностью.
– Вам следовало рассказать мне раньше. Но несмотря на все это, я пришел попросить вас кое о чем.
– Да?
Он повернулся, чтобы взять свою шляпу.
– Все верят, что Анджела и Йен ехали в Гемпшир, потому что она была больна.
– Я слышала эту историю. Что ж, хорошо придумано, милорд. Ваш дорогой друг сопровождал вашу жену, так как вы не могли сделать это сами. И как удобно, не правда ли? Так как Йен планировал посетить наш собственный дом в Уилтшире после того, как доставит домой графиню? – Лия сделала паузу, чтобы проглотить ставший в горле ком. И мягко добавила: – Вы, видимо, очень любили леди Райтсли, если даже сейчас заботитесь о ее репутации?
Райтсли мял черную ленту на своей шляпе.
– Я буду весьма признателен, если бы вы согласились сыграть свою роль в этой истории. Например, почему поехал Йен, а не вы? Почему вы не могли проводить Анджелу вместо Йена?
– Помешала головная боль, разумеется, – усмехнулась Лия. – Не беспокойтесь, милорд. Я уже так долго храню эту тайну, что… И у меня нет никакого желания разглашать вашу.
Он встретил ее взгляд.
– И все же я прошу, чтобы вы дали мне слово.
Лия улыбнулась:
– Вы мне не верите?
– Пожалуйста…
– Что ж… хорошо. Я обещаю. Если кто-то спросит меня о деталях того дня, я не стану противоречить вам. И сделаю все, чтобы и мои слуги верили в эту версию.
– Спасибо, миссис Джордж.
– Пожалуйста, милорд.
Она первая направилась к выходу, и лорд Райтсли поклонился. Лия ответила ему легким поклоном. Он надел шляпу, кивнул и остановился в дверях, чтобы сказать:
– Между прочим, миссис Джордж, я посоветовал бы вам носить вдовий чепец. Снимите вуаль, она все равно ничего не может скрыть.
И, снова поклонившись, он повернулся и вышел из гостиной.
Глава 3
Я должна признаться, что никогда не думала о музыкальном салоне леди Уоддингтон в этом смысле.
Два месяца спустя Лия проклинала графа Райтсли за совет, а себя за то, что последовала ему. Прятать правду от матери было куда проще под защитой вуали, хотя носить вуаль дома было не принято.
Кружевная оборка вдовьего чепца падала ей на щеки, и Лия изо всех сил старалась казаться печальной, но вместе с тем и доброжелательной, пока наливала чай для матери и своей сестры Беатрис. Вернувшись в Лондон три дня назад, она со страхом ждала их визита. Лия понимала, что ее матери хотелось бы увидеть ее убитой горем, но та слишком долго прожила вдали от общества, поэтому исполнить роль безутешной вдовы было особенно тяжело.
Лия поставила чашку на поднос, и та зазвенела, нарушив тишину, воцарившуюся в комнате, после того как гостьи заняли свои места. Звук показался Лии слишком громким, ее сердце замерло, а нервы
