пасты.
Ну а как, ежели, не то чтобы свою соплю заглотать, но позариться еще и на чужую?!
Для того, отправляясь в служебную командировку в Россию, англичанин кладет в карман свою заветную резиновую затычечку. И теперь будет иметь прекраснейшую возможность вставлять ее в раковину, куда не просто сморкаются великолепными зелеными соплями и харкают коричнево-желтыми осклизлыми тромбами из вечно прокуренных и простуженных в командировках глоток все кому ни попадя, но даже и периодически блюют.
В России, в гостиницах, принято напиваться до поросячьего визга, а потом блевать. Вот и спешит он вычислить такую счастливую раковинку, вставить поскорей туда свою заветную карманную затычечку и наслаждаться от полоскания в этой радующей натуру иноземца самой что ни есть натуральнейшей грязи, вывернутой наружу из чьего-то чрезмерно переполненного яствами желудка.
Так ведь от более чем близкого общения с его содержимым они получают еще и эротическое удовольствие:
«Процесс пищеварения для них – это процесс расчленения и уничтожения еще недавно живых растений и плоти трупов животных. Отсюда – результаты пищеварения для них есть верх совершенства, а отверстия, это совершенство выделяющее – нечто сакральное. Некрофилы бывают разных типов… он/она будут возбуждаться от одного вида испражнений или от облизывания… всех отверстий выделения» [70, с. 57–58].
Вот в чем кроется причина нашего полного непонимания их секса! Нам не хватает сдвига фазы своих мозговых извилин в сторону столь патологического заболевания заграницы – некрофилии.
Но нездоровое возбуждение охватывает людей Запада не только от нечистот. У них всегда существовал и иной вид сексуальных удовольствий, поставленный чуть ли ни на промышленную основу:
«Эдвард Фукс, немецкий исследователь, сообщает в своей “Истории нравов”: “Во всех культурных европейских странах публичные казни относились к числу народных праздников”. Возьмем, к примеру, книгу “Wanderungen durch London” (“Прогулки по Лондону”), вышедшую в 1852 году… В ней мы читаем: “Вы хотите знать, как совершаются наши народные торжества? – Они празднуются, сударь, в день казни… Толкотня и давка от зари и до того момента, когда палач совершит свой ужасный долг. Окна окрестных домов сдаются за большие деньги, издалека люди прибегают, приезжают в колясках или верхом, чтобы насладиться зрелищем, а в первых рядах стоят женщины – и вовсе не только из низших классов…”
…Известный криминалист XIX века Франц фон Гольцендорф в капитальном исследовании о смертной казни в европейских странах излагает свои наблюдения: “Во время казни среди собравшегося населения царил настоящий карнавал разврата…” Богатые люди платили баснословные цены за окна, выходящие на место казни. У этих окон в продолжение целых часов и возлежали знатнейшие дамы. “Подобное зрелище служило также изощренным возбуждающим средством, – пишет Фукс, – в таких случаях чернь иногда насиловала сотни женщин
