случилось здесь.
– Может, и так. Что-то здесь точно есть, – пробормотал Шон. – Иногда чувствуется нечто странное, особенно когда засыпаешь, или утром, когда просыпаешься… Словно ждешь чего-то…
Закрепив новую деталь, Бренна выползла из духовки. Ладонь Шона медленно поползла вверх по ее спине и соскользнула.
– Ты видел ее? Красавицу Гвен?
– Нет. Иногда краем глаза замечал какое-то движение. – Шон отстранился и, беспечно улыбнувшись, поднялся на ноги. – Может, она не для меня.
– А я бы назвала тебя идеальной мишенью для привидения с разбитым сердцем. – Бренна поежилась под его удивленным взглядом и отвернулась. – Теперь должно заработать, – добавила она, дернув ручку. – Проверим, нагреется ли.
Зажужжал таймер, и они оба вздрогнули.
– Посмотри сама, ладно? Мне пора. – Шон выключил таймер.
– Это твоя тревожная сигнализация?
– Одна из них. – Он поднял палец, и, словно по приказу, наверху бодро зазвенел будильник. – Второй сигнал. Через минуту, когда кончится завод, он сам заткнется. Иначе мне каждый раз приходилось бы бегать в спальню и хлопать его по кнопке.
– А ты, оказывается, умный.
– О, у меня бывают просветления. – Шон снял куртку с вешалки. – Кот на улице. Если заскребется в дверь, не жалей его. Велзи знал, что его ждет, когда решил переехать со мной.
– Ты не забыл его покормить?
– Ну, я же не совсем дебил. – Шон обмотал шею шарфом. – Он сыт, а если проголодается, придет попрошайничать к вашей двери. Впрочем, он в любом случае придет, чтобы посрамить меня. До встречи в пабе?
– Куда я денусь?
И только, когда за Шоном закрылась дверь, Бренна вздохнула.
Глупо сохнуть по Шону Галлахеру. Он никогда не посмотрит на нее так, как ей хочется. Он думает о ней, как о сестре, или еще хуже… вроде, как о названом брате.
Опустив взгляд на грязные рабочие штаны и исцарапанные ботинки, Бренна признала, что сама виновата. Шон любит ухоженных, обходительных девушек, а она совсем не такая. Конечно, она могла бы преобразиться, консультантов вокруг в избытке: Дарси, сестры, а теперь еще и Джуд. Но она терпеть не может всю эту суету и считает ее бессмысленной. Если даже накраситься и приодеться ради мужчины, его же все равно привлечет не одежка и косметика, а она сама, так ведь?
А самое главное, если она накрасит губы, надушится и натянет соблазнительное платье, Шон покатится со смеху, скажет что-нибудь глупое, и придется его ударить.
Так зачем же мучиться?
Женские ухищрения она оставит Дарси, неизменно женственной и обаятельной, и своим сестрам, которые все это обожают, а ее стихия – ее работа.
Бренна погоняла духовку на разных режимах, заодно проверила жаровню и, убедившись, что все работает, выключила плиту, собрала инструменты. Она хотела уйти сразу, ведь здесь ей больше нечего было делать, но коттедж словно не отпускал ее.
Бренна всегда чувствовала себя
