В общем, когда я уходила… ну, там была Красавица Гвен.
– Что? – Вслушавшись наконец в слова дочери, Молли удивленно оглянулась.
– Я видела ее. Я просто с минутку поиграла на пианино, а потом подняла глаза, а она стоит в дверном проеме.
– Представляю, как ты испугалась.
Бренна шумно выдохнула. Разумная Молли О’Тул, благослови ее Господь!
– Я чуть язык не проглотила. Она красивая, точно, как рассказывала Старая Мод. И печальная. Просто сердце разрывается, какая печальная.
– Я всю жизнь надеялась ее увидеть. – Разумная Молли прежде всего налила чаю в две кружки и поставила их на стол. – Но не привелось.
– Эйдан говорил, что не раз видел ее, когда еще был ребенком, а потом и Джуд, когда жила в коттедже. – Немного успокоившись, Бренна села за стол. – Но я как раз перед этим спрашивала Шона, и он сказал, что не видел ее… чувствовал ее присутствие, но ни разу не видел. И вдруг она появляется передо мной. Почему, как ты думаешь?
– Я не знаю, дорогая. Что ты почувствовала?
– Кроме изумления? Пожалуй, жалость к ней. А потом совсем растерялась, потому что не поняла смысла ее слов.
Молли вытаращила глаза.
– Она заговорила с тобой? Я никогда не слышала, чтобы она с кем-то разговаривала, даже с Мод. Мод бы от меня не утаила. И что же она тебе сказала?
– Она сказала: «Его сердце в его песне», а потом «слушай». А когда я опомнилась и хотела спросить ее, что это значит, она уже исчезла.
– Раз там живет Шон и ты играла на его пианино, я бы сказала, что послание достаточно ясное.
– Но я же всегда слушаю его музыку. Невозможно пробыть рядом с ним и пяти минут, чтобы не услышать.
Молли хотела что-то сказать, но спохватилась и накрыла ладонью пальцы дочери. «Моя милая Мэри Бренна, – подумала она, – как же тебе тяжело понять все то, что нельзя разобрать на составные части, а потом собрать заново».
– Когда придет твое время, ты поймешь.
– Так хочется ей помочь, – прошептала Бренна.
– Ты хорошая девочка, Мэри Бренна. Может, очень скоро как раз ты ей и поможешь.
2
Шон решил, что в такую промозглую и ветреную погоду лучше всего предложить посетителям рагу Маллигана. На кухне, как обычно по утрам до открытия паба, царила тишина. Шон строгал овощи и обжаривал ломти молодой баранины, наслаждаясь последними минутами покоя.
Скоро заявится Эйдан и начнет донимать расспросами, сделано ли то, готово ли это. Потом наверху зашевелится Дарси, затопает туда-сюда, включит музыку под свое сегодняшнее настроение.
А пока паб всецело в его распоряжении.
Шон никогда не хотел взваливать на себя семейный бизнес – это дело Эйдана – и был рад, что родился вторым. Однако паб много значил для него, олицетворяя незыблемые семейные традиции. С тех самых пор, как первый Шеймус Галлахер с женой построили паб у Ардморской
