А ведь это имя ему дала именно она – до их первой встречи в странном полусне-полувидении он был безымянным существом, почти ничего о себе не знавшим и не помнившим. Впрочем, с тех пор ничего и не изменилось: его память оставалась туманной, как дальний берег волшебного озера Элео, который было невозможно рассмотреть. Имя звучало чудно, но ему нравилось. Кто знает – быть может, оно было его настоящим?..
– Каким образом мы связаны? Расскажи мне, – торопливо попросил он, боясь, что это сновидение окажется столь же хрупким и быстротечным, как и предыдущее.
Девушка смотрела на него с грустной задумчивостью.
– В тебе живет частица меня, Трис. Это сложно объяснить – отчасти потому, что я сама этого до конца не понимаю, отчасти – из-за того, что многие вещи из той, былой жизни здесь забываются, ускользают, становятся далекими и неважными…
– Ты так говоришь о себе, словно… – он замялся, и она снова пришла ему на помощь.
– …словно я умерла? Так и есть. Но пока я не могу уйти туда, – Элео указала взглядом на подернутый жемчужной дымкой горизонт, где исчезала, будто растворяясь, озерная гладь, – из-за своего брата, своего народа… и из-за тебя.
– Я не понимаю…
– Ты поймешь. Вспомнишь все, что забыл – и откроешь истину. И эта истина освободит меня.
– Но ты ведь знаешь, кто я, Элео?
Дейнарка приблизилась к нему, ступая мягко и невесомо, точно призрак – которым она, собственно, и являлась. Она подошла к Трису почти вплотную, так, что он мог разглядеть коричневые крапинки в янтарных радужках ее глаз, полюбоваться мерцанием сумрачного света на бронзовом бархате ее кожи, ощутить легкий душистый аромат ее волос.
– Я знаю, – медленно заговорила Элео, – что ты – плод злого умысла, лишившего меня жизни – и знаю, что ты такой не один. Только, в отличие от тех, других, ты чист душой и помыслами – потому я и выбрала тебя. Ты должен положить конец злу, Трис. И она тебе поможет.
Взяв его за руку (ее ладонь была невесомой и прохладной на ощупь), она подвела его к самой кромке воды и указала на ее поверхность, гладкую и серебристую, точно зеркало, в которой внезапно отразилось лицо девушки – человеческой девушки – показавшееся Трису смутно знакомым. Приятные черты, яркие голубые глаза необычного бирюзового оттенка, русые, с золотинкой, волосы. Она смотрела прямо на него и сквозь него, словно разглядывая собственное зеркальное отражение где-то там, в другой реальности, задумчиво и так печально, что и у Триса невольно сжалось сердце. Он подался вперед, желая запечатлеть в памяти каждую черту этого отчего-то знакомого ему лица – и в тот же миг оно исчезло, растаяло, растворившись в зеркальных бликах воды.
– Кто это? – повернувшись к Элео, спросил Трис.
– Скоро все узнаешь сам, – ответила она и, положив ладонь на его грудь, мягким, но в то же время неожиданно сильным движением вытолкнула его из сна.
Он открыл глаза в темноте своей спальни с тихим вздохом
