всё допили?
Я с трудом впихнула в себя последний глоток.
– Тогда нам пора, – он отобрал у меня стакан и протянул руку. – Пойдёмте!
Я встала, поправила длинную широкую юбку, запутавшуюся в коленях. Очень уж много ткани. Наверное, Брилле нарочно принесла мне именно такую тунику, рассчитанную на тётку в три раза шире меня.
Ольгер всё стоял с протянутой рукой.
Делать нечего, я позволила ему взять меня за руку, и он вывел меня за дверь.
Глава 14
– Наверняка, сейчас многое вас удивит, – спокойно сказал Ольгер, пока мы спускались по широкой лестнице с блестящими перилами. – И у вас появятся вопросы. Задавайте их только, когда мы окажемся наедине. Если что-то удивит вас слишком сильно, так сильно, что вам захочется громко протестовать сию же секунду, отложите ваш протест опять же до того момента, когда мы окажемся наедине. Это поможет не усложнить ваше положение. И вообще, постарайтесь молчать. Сойдёте за умную тогда, когда это будет нелишне…
– По-моему, вы мне хамите, нет?
– Разве? – холодно удивился он. – Я, как никогда, стараюсь тщательно заплетать вежливые словеса…
– Да уж, вы мастер хамить изощрённо.
– Давайте, об этом тоже после, – поморщился Ольгер.
– Наедине?
– Да.
– О, мечтаю об этом уже сейчас!
Ольгер окатил меня васильковым взглядом и ничего не ответил.
Мы спустились в просторный светлый холл. Когда мы пришли в гостиницу несколько часов назад, холл был полон народу. Сейчас же там не было ни души.
– Люди-то куда делись? – удивилась я.
– Отдыхают. Сейчас время традиционной спячки. В Морлескине очень любят традиции, – усмехнулся Ольгер. – Поэтому, если небо не падает на землю, враг не штурмует крепостные стены, а жена не пилит, то всякий уважающий себя морлескинец в это время дня мирно спит.
Одна из стен холла состояла практически из закрытых дверей, похожих на двери лифтов. Ольгер подвёл меня к крайней из них.
– Зачем в двухэтажной гостинице лифты?
– Это не лифты. Это постоянные проходы, – пояснил Ольгер.
– Вроде того, через который мы сюда попали?
– Именно. Но эти чище и приятнее, – улыбнулся Ольгер. – И они местные, за грань не выводят. Одним словом, это здешний общественный транспорт. Мы попадём прямо в замок, и не придётся тащиться довольно далеко в гору по солнцепёку.
– И так кто угодно может попасть в замок?
– Нет, не кто угодно. Но я могу, – Ольгер выставил ладонь в сторону двери, и створки раздвинулись. Внутри была чернела темнота. – Прошу вас!
Темноты я не боюсь, но опасаюсь. Я замешкалась, и Ольгер, крепко взяв меня за локоть, завёл внутрь.
Как только створки за нашими спинами вновь закрылись, впереди проявилась яркая точка, постепенно растущая в размерах, а в ушах даже не ветер завыл, а заныли провода под высоким
