что изображать лошадку не станет, зато будет изображать белочку, и заставлять ее никто не решался.
Бабушка, и та относилась к ней с осторожным уважением.
Тата всегда думала, что, если бы у нее была какая-то другая сестра, она, Тата, должно быть, давно бы уж совсем пропала!..
В один момент Лера соорудила ужин, рассадила сначала детей – «мама, я не буду мясо, я хочу йогурт и сыр!» – потом выгнала детей и рассадила взрослых.
– Лерочка, ты же знаешь, что картофель на ночь вреден!
– Не ешь, бабушка.
– И салат не досолен!
– Возьмите соль и посолите, Владимир!
– Лерка, у нас на плите что-то горит!
– А! Выключи, я забыла под сковородкой газ погасить.
Наступил некий тайм-аут. Дети возились на втором этаже, оттуда доносились их вопли и тяжелые прыжки Ляли, как будто там учили бегемота прыгать с тумбы на тумбу. Взрослые чинно ели и беседовали о том, какая холодная нынче Пасха, и весны теперь стали не те, и продукты опять подорожали, а муку для куличей следует брать только французскую, потому что у нашей помол нехорош.
Тата жевала и думала об Олеге и о том, как она сегодня гуляла по Ордынке.
И еще она думала о люстре, которая низвергалась с потолка и доставала почти до пола, как сверкающий хрустальный водопад, и о том, что эта люстра наверняка была свидетельницей удивительных событий.
Еще она прикидывала, рассказать Лере о том, что она была почти что «на свидании», или не рассказывать.
Рассказать очень хотелось.
Но тут выдвинулась бабушка. Она выдвинулась во фланг, развернула знамена, пришпорила скакуна и понеслась.
– Тата, где твой муж? Я же тебя спрашивала, будет ли он на Пасху дома, и ты сказала, что непременно будет!
Глаза Шуры зажглись любопытством, а лысина дяди Володи порозовела от удовольствия. Надвигался скандал или, по крайней мере, теплое семейное разбирательство, а что может быть интересней?..
– Бабушка, я ничего такого не говорила! Он улетел на Север и вряд ли успеет вернуться к воскресенью.
– Как?! На Новый год он тоже не успел вернуться!
– Ты все забыла! На Новый год как раз успел.
– Но прилетел тридцать первого числа, а улетел второго или третьего! Я ничего не забываю, потому что принимаю капли для головы.
– Он занят, бабушка, – быстро сказала Лера. – Ты же знаешь, какие у него дела.
– Я знаю, что у него есть семья и дети, – величественно возразила бабушка и вставила пахитоску в мундштучок.
Тата подскочила и подала ей пепельницу. Мать смотрела несчастными глазами – ей не хотелось, чтоб в семье были проблемы, которые она никогда не умела решать, и жалко было Тату.
– У него семья, дети, а он пропадает непонятно где! – продолжала бабушка. – Мальчики совершенно отбились от рук.
– Никто не отбился.
– И собака делает все, что хочет! Еще, боже избави, ты начнешь на
