что именно горе и понимает всю его глубину трагедии как никто другой. И не прячется за словами, ничего не выражающими, склоненными позами и вздохами. Оно смотрит вглубь. Я понимаю насколько эта трудная роль для игры на сцене. Надо передать и накал эмоций, и переживания, и сострадание. Но знаешь, мы еще не начали разговор, а я уже все эти эмоции ощущаю. Надо же, как мне это все вновь, ощущать все эмоции как актриса, но – Жанна сделала паузу, набираясь сил для продолжения, – не как женщина! – закончила она фразу. – Надо же я говорю на русском языке! И даже думаю на русском языке, хотя я никогда его не изучала. Чудеса наяву!
Нас разделял небольшой столик, инкрустированный разными породами дерева. Через секунду я оказалась возле Жанны.
– Жанна, добрый день! – Я включилась в обстановку, но быстрота воплощения моей мысли в действительность, меня ошеломила. – Все сказанное тобой – это так необычно, включая волшебный способ твоего появления.
– Для меня все происходящее тоже парадоксально. Мое появление. И я говорю на русском языке. Каким образом это возможно?! Хотя зачем мне знать такие тонкости. Все возможно. Ведь я – специальный посланец Высших сил для тебя. – Жанна смотрела на меня, словно проверяя, понимаю ли я сказанное ею. Она сделала паузу, ожидая моей реплики. Но я молчала, находясь под впечатлением от всего происходящего. – К сожалению, я не знаю конкретного плана моих действий. Но ведь это хорошо – полная свобода действий для нас с тобой. Какое доверие к нам проявляется, небывалое! Правильнее сказать, к тебе. Я как подмастерье. Все станет ясно в процессе! Ника, что ты замерла на месте. Не бойся. Ты должна радоваться. Ведь Высшие силы хотят тебе помочь, а значит, обязательно помогут. А более всего для меня загадочно то, что я – живая! И я … ощущаю голод!
– Специальный посланец Высших сил для меня? – не сон ли это? Да нет, я не сплю. Но происходящее – реальность. Здесь и сейчас. Тогда я буду в ней жить и прочь все сомнения! – уверенно сказала я себе. – Жанна, чувствовать голод – это прекрасно! Это – быть живым не столько внешне, сколько внутренне. – В этом мире действительно все возможно. А Жанна Самари – очень мила. Как будто, услышав мои мысли, Жанна ободряюще улыбнулась мне. – Подожди, секундочку, сейчас утолим твой голод. Я знаю, с чего я начать. С того, что будет созвучно с твоим внешним обликом.
– О, как интересно, – воскликнула Жанна, всплеснув руками. Что же это?
– Прежде всего, антураж. Льняные салфетки с бутонами роз, зелеными листьями и с … шипами на стеблях. Все, как сама жизнь.
– С шипами? Как сама жизнь, – повторила Жанна. Все равно она прекрасна. Жизнь, – сказала она протяжно. Слово-то, какое, волшебное. Дальше она стала повторять слово жизнь с разными интонациями. Видишь, к моему платью приколота живая роза. Она с шипами, чтобы не забывать, что жизнь изменчива. В моей жизни много шипов, несмотря на то, что я стала известной актрисой. Но все меня знают благодаря моим портретам Ренуара, на которых я изображена как олицетворение
