Свинья все жрет, а кура птица деликатная, она всякую дрянь жевать не станет.
– А они жуют? – подал голос Федя.
– Конечно, жуют, – ответил отец, – в нашей жизни все жуют. Хочешь жить – умей жевать. Галь, ты не права, – посмотрел на мать. – Я все-таки директор. Уж с куроводством-то как-нибудь справлюсь. Блудный, – перевел на меня взгляд, – подбери к вечеру строительные материалы, я приду с работы и объясню, как насест делать.
– Какие материалы?
– Гвозди в сарай принеси, молоток, – отец задумался, – пилу еще…
– Топор, – подсказала мать.
– Топор, – отец согласно кивнул, – … пилу…
– Пила уже была, – сказал Федя.
– Не сбивай, – как от назойливой мухи отмахнулся отец, – это другая пила, по металлу. Деревяшек всяких…
– Жерди круглые надо, – внесла свою лепту мать, – чтобы курица могла лапой написать, тьфу ты, совсем одурела с вами, купоросниками, охватить.
– А какой у нее охват? – спросил я.
– Какой? – мать задумалась и стала сгибать левую ладонь, что-то прикидывая. – Где-то вот так, – показала скрюченную ладонь.
– Галь, что ты несешь? – остановился на пороге отец. – На глаз прикидываешь, тоже мне, умная Эльза выискалась. Надо диаметр в два с половиной сантиметра.
– Это сколько? – спросила мать.
– Вот столько, – показал свой толстый указательный палец, – и еще чуток потолще, на три четверти.
– Так нормально будет? – засомневалась мать.
– Я же не из головы это взял, – солидно кивнул отец, – это общеупотребительные справочные данные, обобщенные с учетом мирового опыта.
– Мирового опыта? – подозрительно сморщилась мать.
– А-то, – как укушенная оводом лошадь, закивал головой отец, – про суринамских мусорных кур, небось, слыхала? – злобно ухмыльнулся.
– Нет…
– Вот видишь: ты не слыхала, а они есть! – торжествующе закончил отец и вновь вспомнил про меня. – Брусков притащи, досок ну и там по мелочи всего, – сделал движение рукой, будто плыл шустрый головастик, – гвозди, шурупы, шайбы.
– Где бруски и доски взять?
– Ты что, дебил? – удивился отец. – Я тебя чему учу?
– Не своруешь, где возьмешь? – неуверенно уточнил я.
– Верно, вот и молодец. И смотрите, не попадитесь, а то позору на весь район из-за вас не оберешься потом, – вышел за дверь.
– Не гордыбачьте с отцом, – сказала мать, – ишь ты, выискались умники, – привычно отвесила Федьке мощный подзатыльник. Отвесила бы и мне, но поленилась обходить стол. – Какие отец сказал, такие жерди и тащите. Ладно, мне на работу пора собираться, если автобусы сегодня не ходят, – прошла в спальню.
Мы хмуро доели хлеб, Дядя Федор попытался вылизать сковороду,
