злобно зарычала, но предпочла убраться из-под ног хозяина.
– Сыроежки, в общем, – перевел я. – Он слова у нас путает. С детства такой, его коза напугала…
– Ну, тады ладно, – дед аккуратно засунул окурок в карман потрепанного пиджака и потянулся. – Тады оно того, свойственно молодежи. От же ж йоксель-моксельники, – крякнул.
– Мы пойдем? – спросил я.
– Идите, – шустрый старикан прикурил следующую самокрутку, – коли от старших ума набраться не интересно, то ступайте, бегите по своим никчемным делишкам, сорванцы.
– Нам интересно, – дипломатично сказал я, – просто дел дома много, а то бы послушали.
– Не смею задерживать, – дед изобразил щелчок каблуками, что в валенках смотрелось угнетающе, и, напевая «На сопках Манчжурии», пошел по своим делам.
Собачонка угрожающе посмотрела на Федьку и, выпятив челюсть, гордо прошествовала мимо. Мы кинулись в сад, чтобы еще кого-нибудь не вынесла нелегкая.
– Заподозрил он нас, – скулил брат, – всем про нас расскажет.
– Кому он расскажет?
– Всем!
– Про что?
– Про все!
– Не выдумывай ты, – дошли до дома. – Ничего он не понял, просто подумал, что ты дурачок.
– А-а-а, тогда ладно, – успокоился Федя и водрузил трофейные горшки на подставку для обуви, стоявшую на крыльце. – Папке покажу.
Я отнес жерди в сарай.
Отец явился с работы слегка подвыпивши.
– Как дела, архаровцы?
– Я горшки добыл, – похвалился Федя.
– Ночные? Из детского сада? Ха-ха-ха.
– Нет, с забора.
– Покажи.
Федя приволок трофеи и гордо продемонстрировал.
– Мародерствуешь и тащишь домой дрянь всякую. Горшки треснутые, ни на что путное не годны, – рассмотрев добычу, подытожил отец.
– Мы гнезда в них сделаем, – скромно потупился брат, – для куриц…
– Гнезда? – отец ожесточенно, будто коросту, почесал затылок, а потом постучал пальцем по горшку. – Из этого? – постучал пальцем Феде по лбу. – А ты не такой дурак, как маменька твоя, весь в меня. Ты чем порадуешь? – палец уткнулся в меня.
– Мы брусков принесли, жердей, тесин.
– Где взяли?
– Со склада, что возле сада.
– Молодцы, юнги, догадались, так держать! Никто вас не видел?
– Нет, сэр, – переглянувшись, в один голос сказали мы.
– Хвалю, – встал со стула, – айда в сарай, будем строить куриное царство.
Он бодро ломанулся на выход, мы, как журавлиный клин на юг, потянулись следом.
– Табуретку возьмите, – оглянувшись, велел отец.
В сарае он уселся на табуретку и начал руководить.
– Вон ту доску прибейте к стене. Нет, ниже, нет, выше, ровнее, еще ровнее, вот так. Колотите ее.
Федя
