глава государства, а как частное лицо, без идиотских духовых оркестров и почетных караулов, без долгих и скучных речей и трудных переговоров, ознакомится с достопримечательностями земного шара, возьмет и съездит, скажем, в Египет. Дочерям разумно выберет мужей, тогда ведь не надо будет уже думать о династических проблемах, они смогут выйти замуж за рядовых, но достойных дворян. И сын, когда выздоровеет, а он наверняка выздоровеет, если родителям не надо будет без конца нервничать, и они окружат его покоем и радостью, сын может жениться хоть на балерине, он позволит! Он тоже когда-то мечтал заполучить Матильду в жены, и если б не данная богом судьба и связанные с нею обязательства, кто знает, может так все и пошло бы, и он был бы просто обычным счастливым человеком.
Естественно, с Аликс ему повезло – но ведь могло и не повезти. И даже эту совершенную любовь злопыхатели сумели испортить: ибо разве была она ныне той женщиной, на которой он женился? Увы, та Аликс была живой, бойкой, умной девушкой, теперешняя же усталой, издерганной… нет, конечно, не старухой, но и не молодой. Разве его жена настолько изменилась бы, если б им не пришлось выносить нескончаемую ненависть, интриги, злобу? Наверняка нет, и была бы Аликс сейчас цветущей и здоровой, и они могли бы оптимистично смотреть в будущее, им ведь не так уж много лет. Кстати, и сейчас не поздно. Как только наступит весна, они сразу поедут в Крым в Ливадию, если ту им оставят, а если не оставят, найдут другое пристанище, они – люди малотребовательные, могут переночевать и в гостинице «Палас», будут гулять, купаться, дышать морским воздухом, укреплять здоровье; год, другой спокойной жизни, и все будет хорошо, все наладится…
Так он мечтал в тряском поезде на пути от Гдова к Петербургу, но дальше все пошло не так. Он сделал одну ошибку: он полагал, что другие люди такие же, как он, то есть великодушные, благородные и хорошо воспитанные. Выяснилось, что он ошибся: они были жестокими хамами. Казалось весьма естественным, что ему оставят если не все его имущество, то по крайней мере такую часть, которая позволила бы его семье жить соответственно положению, подумали бы хотя бы о том, сколько он сделал для блага родины; но с ним даже не стали вести переговоров на сей счет, более того, сразу по прибытии в Царское Село ему сообщили: вы арестованы. Создалось впечатление, что ему не собираются давать возможности самому определять свое будущее. Это бесило императора: он ведь не преступник, которого следовало держать под замком, если уж он отказался от трона, значит, отказался, он же не будет брать назад однажды данное слово и поэтому не представляет ни для кого ни малейшей опасности – они сами по себе, а он с женой с детьми и слугами сам по себе. Ладно, он готов был допустить, что имущество ему оставят не все, но чтобы решить этот вопрос цивилизованно, кто-нибудь должен был прийти к нему, дабы составить совместно какое-то соглашение; однако ничего такого не произошло.
Он пытался приспособиться к неопределенности своего положения, в конце концов
