ее ничего не волнует. Женя пожимает плечами, в большом городе она работу рано или поздно найдет: хотя хотелось бы все-таки по профилю, не в школу же преподавать идти…
А пока суд да дело, на место Елены Сергеевны прислал господин Ушаков Альбину. Ну, это что-то…
Сразу себя показала, хотя в работе ничего не понимает. Всем дала понять, что у нее с хозяином свои особые отношения – может, и правда, Жене все равно. Но держится Альбина нагло.
«Нет, все же надо заняться поисками работы», – в который раз подумала Женя, выволакивая тележку из лифта.
С Альбиной она столкнулась в дверях, та была в пальто, стало быть, на обед собралась. Зыркнула на Женю и прошипела что-то насчет того, что смотреть надо, а то некоторые прутся прямо по ногам грязными колесами. Что было совершеннейшей неправдой, Женя ясно видела, что никого не задела. Ну, такой уж у Альбины характер.
– Ой, девочки! – радостно закричала Настасья Ильинична, когда дверь закрылась за автором, получившим свою нетленку. – Давайте скорее чайку попьем, пока нашей нету!
– Тише ты! – хрипло сказала Софья Петровна. – Еще услышит… не дай бог…
– А что, нам перерыв не полагается? Сама-то она, небось, каждый день на ланч ходит! Да не в «Макдоналдс» небось… Женя, ставь чайник-то, я пирожков принесла. Ох, и наломалась вчера у плиты, поясница отваливается…
Женя достала тщательно спрятанный чайник и чашки. Подошла Лера, сладко грезившая о чем-то в дальнем углу комнаты. Женя сунула пакетики в три чашки, Софья Петровна пила свой, из термоса. Она добавляла в чай какую-то травку от кашля. Женя как-то попробовала – вкус ужасный, просто отрава. Правда, и этот чай, из пакетиков, тоже отдает пареным веником, ну да ладно.
– Кушайте! – Настасья щедрой рукой высыпала на тарелку румяные пирожки.
Пирожки у нее были вкусные, но Женя осознала, что совершенно не хочет есть. Вспомнилось пустое полутемное помещение и труп, скорчившийся в углу. Надо же, как натурально он выглядел…
Ее передернуло.
Лера отщипнула крошечный кусочек пирожка и деликатно отправила его в рот.
– Очень вкусно… – прошелестела она под неодобрительным взглядом Настасьи Ильиничны, всем своим видом выражая, что она не может проглотить ни кусочка и жует только из вежливости.
– Женя, Лера у нас девушка хрупкая, питается воздухом, хоть ты поешь нормально!
И только Женя надкусила пирожок, как открылась дверь и они услышали ненавистный голос Альбины:
– Куда все делись? Опять дверь открытой оставили?
Это была вопиющая ложь, никогда они так не делали, если уходили, то всегда кто-нибудь оставался на дежурстве. Да и куда им ходить-то? В кафе внизу подают только кофе, чай и черствые булочки. Так уж лучше Настасьины пирожки…
Но Альбина строго-настрого запретила пить чай на рабочем месте, еще хорошо, что их столик от двери никак не видно.
Настасья Ильинична мигом убрала пирожки и чайник, Женя
