Тебя интересует что-то еще?
– Я никак не могу понять, кто из твоих дочерей Сара, а кто – Роза, – сказал я. – Как ты их различаешь?
– Тебя провожала Сара, – неласково ответил Брох.
– Она ушла до того, как я открыл дверь.
– Ванечка, мой магазин оснащен видеокамерами, – снисходительно пояснил Семен Натанович. – То, что я выключил телевизор перед твоим приходом, не говорит о том, что я не видел, как ты поднимался наверх. И я надеюсь, что ты не имеешь блудливых мыслей в отношении моих девочек?
Я хотел было сказать, что блудливые мысли, скорее, имеют его девочки, но лишь помотал головой.
– Я очень тебя ценю, Ваня, – сказал Брох. – Особенно то, что ты для меня сделал. Я никогда этого не забуду. Но мне крайне неудобно постоянно чувствовать себя должником.
– Прости, Натаныч, – вздохнул я, – но, кроме тебя, с деликатными вопросами мне некуда идти. Боюсь, что этот крест тебе придется нести до конца своих дней.
– Нашему народу не привыкать, – горестно возвел глаза горе Брох, но чуточку улыбнулся и, прощаясь, протянул мне свою изуродованную руку.
Добраться до отца Глеба с первой попытки у меня не вышло. Не получилось и со второй, и даже с третьей. Сергей Павлович Макаров посторонних не принимал. Я попытался прийти к нему на работу, решив, что беспокоить его дома, по крайней мере до того, как получу отказ, не слишком прилично. Но мой крестовый поход завяз в приемной, где я бессмысленно проторчал почти два часа. Спокойствие босса охраняла не только вышколенная секретарша, белозубая, беловолосая, совершенно стерильная, с пронзительными голубыми глазами и ледяным голосом, но и пара мордоворотов ростом с хороший шкаф. Мои невинные попытки взять журнал или вынуть телефон сопровождались свирепыми взглядами. Когда Макаров наконец-то вышел из кабинета, меня тут же оттеснили, не дав сказать ни слова. Макаров же не удостоил меня взглядом.
На следующий день я подкараулил его у офиса и почти успел перехватить у лифта. Меня вновь оттеснили, но я смог бросить фразу, которая должна была заставить Макарова пообщаться со мной.
– Сергей Павлович, я – адвокат Стахов, и у меня есть к вам разговор по поводу вашего сына.
Макаров ответил мне равнодушным взглядом. Под его набрякшими веками не шевельнулась даже толика интереса. Он вошел в лифт, а затем двери закрылись. Охранник, сдерживавший меня, сурово пообещал, что в следующий раз свернет мне шею. Глядя на его руки, я охотно поверил. Что, впрочем, не остановило меня от третьей попытки, когда я явился в их дом и не прошел дальше ворот. Лезть через забор я не рискнул. Во дворе бегали два ротвейлера. Я оставил попытки пообщаться с Макаровым и перевел внимание на его жену.
В отличие от мужа, Наталью Макарову охраняли слабо. Ее распорядок был излишне простым. Большую часть времени она проводила дома, изредка отправляясь в салон красоты и торговый центр, где шаталась по бутикам. Охранник, забирая покупки, сразу уходил в машину, оставляя
