Анисья Никитична Федосье. – Слава богу, не все роздали.
Куль белой муки, куль пшена, мешок гречи – большому семейству.
– Как с неба манна! – воскликнул счастливый батюшка. – Теперь переживем немочь земли. Я и с нищими поделюсь.
– Своих корми! – сурово сказала Анисья Никитична. – Ишь сколько матушка тебе принесла.
– Плодовита горлица моя! – просиял батюшка.
Отслужил молебен. Поехали дарители домой короткой дорогой.
А весть о щедротах Соковниных уж облетела округу.
Вдоль дороги мужики, бабы с детишками. Все на коленях, поклоны бьют.
– Ржи маленько осталось да ячменю полмешка. Пусть сами делят.
Мешки возчики сняли. И давай настегивать лошадей.
А через четыре версты – опять народ, на дороге дети.
– Что будем делать? – спросила Анисья Никитична кучера.
– У меня для лошадей овес. Полмешка.
– Сыпь им в руки, а проедем – гони.
– Подставляй у кого что есть! – закричали холопы.
Промчались остаток дороги, в пыль кутаясь. Пыль глаза застилала.
Во двор вкатили – и все без сил. Поглядела Анисья на дочерей, а Дуня дрожит как осиновый лист, но Федосья спокойна. Поцеловала сестричку в глазки.
– У нас на всех хлеба нет. Но ты вспомни, скольких мы накормили. Батюшкиных детишек вспомни!
– Конна-конна-па-па-тенькие! – выговорила длинное слово Дуня, а слезы так и текут по личику.
Анисья Никитична вздохнула, крестясь.
– Вот как дела-то добрые делать. Втайне надобно! Не то – себе дороже.
Заморский принц
Московская зима для сказок – и для праздников, а в 1644 году праздник получился долгий.
21 января Москва встретила датского королевича Вольдемара Христианусовича. Весь народ вышел почтить и повеличать желанного заморского жениха. Царь Михаил Федорович был с боярами, с окольничими, с думными дьяками. Патриарх Иосиф с митрополитами, с игуменами московских и окрестных монастырей. И все это ради царевны Ирины Михайловны, невесты. Нашей. Московской!
25 января царь Михаил Федорович пришел к датскому принцу как раз переходами, по-родственному. Обнимал, называл сыном.
Через три дня жениха и его свиту пригласили в Грановитую палату к столу великого государя. Ели, пили, радовались друг другу, а Михаил Федорович дарил жениху серебряные кубки, а иные весом были в девятнадцать фунтов. По полпуда!
Прокопий Федорович рассказывал о царских пирах Анисье Никитичне, Анисья Никитична дочерям.
Федосья и Дуня радовались за царевну Ирину Михайловну. Много чего было удивительного. Датский принц отдарился щедро. Поднес царевичу Алексею запону в алмазах. Прокопий Федорович рассказывал: запону оценили мастера Золотой палаты в 6722 рубля! В гнездах запоны поместилось пятьдесят четыре алмаза больших и малых да еще вислых тридцать два.
Все ждали обручения, дело было
