руки наподобие распятия, – сейчас командующий отдыхает. Приходите к вечеру. А еще лучше – завтра.
– А еще лучше – не приходите вовсе, – в тон ему хмыкнул Бёрнхем, копаясь в своем мешке. – Вот. Передайте это лорду Робертсу, – закончив поиски, он протянул офицеру маленький прямоугольник визитки. – И если вам дороги ваши эполеты и ваше место, настоятельно рекомендую сделать это немедленно.
– Да как вы смеете угрожать британскому офицеру! – от возмущения мальчишка побагровел, словно старый матрос от кварты рома. – Я доложу его высокопревосходительству о вас, но не раньше, чем он соизволит проснуться! А сейчас, если вы не удалитесь, я буду вынужден вызвать караул, который препроводит вас прямиком на гауптвахту!
– А я все же встречусь с лордом Робертсом сейчас. С вашего позволения… – Бёрнхем неожиданно для юнца шагнул вперед, неуловимым движением уложил его на пол и быстро стянул руки шнуром от портьеры, срезанным тут же. – Или без такового. Мне не хотелось бы проделывать такую же шутку с караульными, а посему… – Фрэнк достал из нагрудного кармана носовой платок и ловко сунул его в раскрытый рот онемевшего от удивления адъютанта, – приношу вам свои извинения и желаю приятного отдыха.
Паренек что-то невнятно промычал и вдруг, перекатившись в сторону, словно заправский футболист, пнул фаянсовую вазу. Осколки еще звонко сыпались на пол, когда створки дверей распахнулись и в холл вбежали двое караульных.
– Стоять! – заорал один из солдат, направив ствол винтовки на Бёрнхема, поднимавшегося по лестнице. – Стоять, ублюдок! Еще один шаг, и ты покойник! Святой Патрик свидетель, дернешься, и я тебе башку прострелю!
– Что здесь происходит?! – пожилой, заспанный мужчина, запахнув бархатный халат, раздраженно обвел холл властным взором. – Адамс, черт вас подери, я дождусь ответа или нет?! А ты в кого целишься, болван?! Хочешь расшибить какую-нибудь вазу, которая в тысячу раз ценней твоей безмозглой тыквы?! – человек перевел взгляд на Бёрнхема, застывшего посреди лестничного пролета:
– А вы, сто чертей вам в глотку, кто еще такой!
– Доброе утро, сэр Робертс, – весело улыбнулся Бёрнхем, сдвигая широкополый стетсон на затылок. – Прошу великодушно меня простить за столь ранний и неприятный для вас подъем, но вряд ли бы вы стали вызывать меня из Америки, если бы располагали временем на соблюдение политеса.
– Фредерик! – обрадованно всплеснул руками Робертс. – Вы уже здесь, друг мой! Поднимайтесь же ко мне скорей, вы, как никогда, вовремя! И вот еще что мне интересно, мистер… – генерал развернулся в сторону часового, застывшего при появлении командующего, словно ледяная фигура на Рождественской площади.
– О’Брайен, сэр! Рядовой второго батальона легкой пехоты герцога Корнуоллского, О’Брайен, сэр!
– Вот и скажите мне, О’Брайен, – Робертс скривил губы в ехидной усмешке, – вы и впрямь собирались стрелять в резиденции главнокомандующего? Или только хотели напугать нарушителя спокойствия?
– Так точно, сэр! Собирался открыть огонь на поражение,
