вернулся в Россию после долгой дипломатической службы в Европе, вероятно, только к концу 1788 года. Он уже не застал в живых тяжело болевшую мать княгиню Ирину Михайловну, которая умерла в марте на руках у дочери Александры Борисовны, по мужу Измайловой, – единственной из четырех сестер Юсупова, которая тогда была жива. Александра Борисовна после разъезда с мужем жила у матери. Ее супруг – Действительный Тайный Советник, Сенатор и Кавалер Иван Михайлович Измайлов исхитрился проиграть в карты почти все состояние – 80 тысяч рублей. Александра Борисовна продала свой петербургский дом, покрыла часть мужниных долгов и вместе с дочерью Ириной переехала в Москву к больной матери.
За два месяца до смерти, 20 января 1788 года, Ирина Михайловна отправила Николаю Борисовичу последнее письмо, наполненное чувством материнской любви и гордости за единственного сына, которого, как и предполагала, увидеть ей больше не довелось. Понятно, что приехать из Италии в Россию на погребение матери Юсупов не мог – в те времена дорога занимала почти месяц, если не более по весенней распутице. Даже дипломатическая почта доставлялась не без трудностей.
Ирина Михайловна завещала похоронить себя в подмосковном имении Спасское-Котово, где прожила большую часть времени после смерти мужа. В специальном приделе усадебной церкви позднее нашли последнее упокоение и сам Николай Борисович, и его сын Борис Николаевич, и некоторые другие представители рода.
Ф. Титов. «Портрет княгини Ирины Михайловны Юсуповой за вышиванием». 1765. ГМУА.
Юсупов, слывший среди современников «западником, вольтерьянцем и татарским князем», как именовали его за спиной недоброжелатели, приказал ежегодно в день памяти святой мученицы Ирины в приходском московском храме Трех Святителей у Красных ворот отмечать «День памяти Ея Сиятельства покойной княгини Ирины Михайловны» положенной заупокойной службой. В московском Богоявленском монастыре, который находится неподалеку от Кремля между Никольской и Ильинкой, где тогда тоже имелись родовые захоронения князей Юсуповых, по указанию Николая Борисовича ежегодно в середине мая или в начале июня управитель Московской домовой канцелярии И.М. Щедрин заказывал «…поминовение родителей Его Сиятельства и служение ранних обеден». Когда же Юсупов переехал в Москву, то сам непременно присутствовал на ежегодных панихидах по родным. Как говорит народная мудрость – «живы родители – почитай, умерли – поминай». Вот такое «западничество и вольтерьянство» Юсупова, о котором так много и охотно судачили современники да и потомки Николая Борисовича, достаточно плохо представлявшие себе и его религиозные воззрения, и домашнюю жизнь.
В Петербурге Юсупову пришлось задуматься об устройстве собственного дома. Первоначально он поселился в старом отцовском особняке на Английской набережной. Это небольшое строение могло удовлетворить запросы «именитых людей» только в эпоху Петра Великого, когда дворянство не успело еще привыкнуть к европейской роскоши. К тому же в петровскую эпоху дворяне не испытывали
