несла поднос, на котором лежали нарезанная кружочками колбаса, хлеб, редиска и несколько хвостиков зелёного лука.
– Закусывай, – сказал Рено и выпил из своего стакана. – Я попытаюсь найти Губата.
Мы допили остатки коньяка и вышли на улицу.
– Ехать сможешь? – спросил Рено.
– Да.
Подошёл верзила. Он издевательски улыбался.
– Шеф, водку выгрузили. Отправить водителя отдыхать?
– Да. Пусть сегодня отдыхает.
Во мне зрела злость. Этот скот хотел меня убить. За что?! И ведь убил бы! Гад!
– Эй, идиот, иди сюда, – позвал я верзилу.
Его улыбка тут же сошла с лица.
– Чё те нада, мусор.
Рено сказал ему что-то по-азербайджански. Верзила повернулся ко мне спиной и стал уходить.
– Стой!
То ли от выпитого, то ли от накопившейся злости, но для драки я уже созрел. Я догнал его и с силой рванул за рубаху, отчего она неожиданно разошлась по шву. Он развернулся и хотел меня ударить, но я опередил его и, так, как меня учили на занятиях по каратэ, ударил его ногой в пах. Лицо его исказилось от боли, и он начал медленно опускаться на пыльную землю. От второго удара в лицо он повалился на бок. По-моему, он потерял сознание. Рено схватил меня сзади и оттащил от верзилы.
– Ты же убьёшь его. Ну и дурак же ты, Эдик! – он толкнул меня в сторону «Жигулей». – Езжай отсюда. Скажи Жоре, я приеду к нему сегодня вечером.
Верзила очнулся и пытался встать с земли. Его налитые кровью глаза зло смотрели на меня.
– Я тебя, мусор, зарежу или пристрелю, клянусь матерью, – выдавил он из себя.
– Смотри, как бы я тебя сам не прибил, козел, – прокричал я в ярости.
Водитель «Камаза» и Рено взяли чеченца под руки и повели в склад. Женщина у дверей склада одобрительно улыбалась мне. Видимо, чеченец и ей был поперёк горла.
«Жигули» стояли теперь на солнце, внутри всё нагрелось, и воздух был горячим. Я открыл все окна, сел за руль, завёл мотор и выехал с территории завода. От жары внутри машины меня ещё сильней развезло, и я почти ничего не соображал. Выпитое вместе с закуской подкатывало к горлу, вызывая тошноту. Надо бы остановиться, но я сейчас хотел только одного: добраться до дома Жандарбека, облиться под душем холодной водой, лечь в прохладной комнате на мягкую постель и отключиться.
Алия была дома. Я, еле ворочая языком, сказал, что пойду под душ, и исчез в ванной комнате. Холодная вода била в моё тело, вызывая дрожь. В мозгах прояснилось, но усталость и желание спать остались. Мне по-прежнему было тошно. Я тут же вырвал на унитаз. Стало немного легче. Наверное, от удара по голове я получил лёгкое сотрясение. Не могло же мне так быть плохо от выпитого коньяка. Прихватив свою одежду, я в трусах поднялся на второй этаж, вошёл в спальню и свалился на кровать. Засыпая, слышал, как меня о чём-то спрашивала Алия, но ничего не понял, и отвечать желания не было.
Проснулся, когда за окнами было уже совсем
