и о многом другом, что было несущественно и о чём после разговора, как правило, сразу забываешь. Он дал мне свой служебный номер телефона и предложил звонить, если будут вопросы.
Когда я вышел из полицейского здания, было уже пять часов. Наступил час пик. По дорогам сплошным потоком неслись машины. Уставшие от дневной суеты и тяжёлой работы водители тупо смотрели вперёд, механически фиксируя цвет светофора, тормозные огни и мигание поворотных фонарей. Лица их были угрюмы и сосредоточены и похожи они были больше на роботов. Выхлопные газы проникали в легкие, вытравливая оттуда последние остатки кислорода. Мне хотелось вырваться из тисков этого вечного двигателя и я, вписавшись в нескончаемый поток машин, поехал на выезд из города. Проехав бесцельно почти десять километров, я свернул на незнакомую просёлочную дорогу и снова ехал до тех пор, пока не оказался на краю леса. Здесь стояли полусгнившая скамейка и стол. Напротив леса простиралось поле, и по нему шёл трактор с навешенной косилкой. Тракторист подпрыгивал на сиденье, трава ровно ложилась за косилкой, и стая воробьев торопились выловить из травы потревоженных насекомых. Воздух был чист, и мне хотелось вдыхать его бесконечно. Очистив от мусора скамейку, я присел на неё. Из леса тянуло прохладой. За полем начинался другой лесок, и солнце в той стороне уже касалось своим нижним рандом верхушек высоких сосен. Щебетанье птиц, приглушенное урчание тракторного мотора, тепло солнечных лучей, запах прелых листьев из леса смешанный с запахом скошенной травы, приносило успокоение. Забылся шумный город, ушли тревожные мысли, мозг лениво работал, ни на чём конкретно не останавливаясь, и я, по-видимому, впал в дремоту.
Прошёл час. Трактор уехал. Солнце совсем ушло за деревья. Птицы улетели. Ветерок успокоился. Над землёй стлался лёгкий туман. Мне стало холодно. Я поднялся со скамейки, прошёл к машине, сел за руль и неторопливо поехал в город. Встречные машины ехали с включенными фарами. В городе уже мигали рекламные огни. Машин стало меньше, и дышать стало легче.
Меня уже ждали. Роберт с женой ещё не ужинали, и когда я вошёл в двери, все сразу прошли на кухню. Здесь пахло прогорелым маслом и жареной рыбой. После свежего воздуха за городом во мне разыгрался аппетит, и я с удовольствием поел. Хозяйка готовила вкусно, и я подумал, что неспроста у Роберта вырос такой живот.
– Где обычно проводила вечера ваша дочь? – спросил я Роберта.
– В пятницу и субботу на дискотеке. Здесь в пригороде. А в будние дни, если тепло, на заправочной станции «Арал». Это тут недалеко, на следующей улице. Есть ещё кафе-бильярдная, – он назвал кафе, сделал короткую паузу и продолжил. – Это недалеко от центра. Местные туда не заглядывают. Хозяин – югослав, и клиенты в основном его земляки, турки и наши переселенцы. Там, по-моему, и наркотики продают. Когда Неля только начала по ночам поздно приходить, я искал её. Дважды из этого кафе забирал. Потом она мне поставила ультиматум: или я прекращу её по ночам разыскивать, или она уйдёт из дома. Я уже тогда начал догадываться, что с ней что-то не в порядке.
