неожиданно сказал он, выуживая из-за пазухи небольшой мешочек. – Здесь золото, возьми, и… я дам тебе еще больше, если только…
Адоэль не дала ему договорить. Воздух рассекла серебряная сталь, лишая Красного Когтя второго запястья. Упавший вместе с кистью мешок раскрылся, из него прямо в лужу высыпалась горсть золотых монет.
Девушка поморщилась. Этот Бивин был жалким трусом, но то, что она, Адоэль, считала самым презренным, что только было в мире, люди вроде него превращали в действенное оружие. Страх в их руках становился не слабостью, но средством для достижения собственных целей. Многие смертные боялись чего-то сами и знали, как использовать тот же страх против других, алчность же толкала их на ужасные поступки.
Такие люди были не столько грешны, сколько сами являли собой один из первозданных грехов…
Размышления Адоэль прервал истошный вопль Бивина, только что лишившегося второй руки, и ангел поспешила заглушить его крик. Вновь ее меч разрубил податливую плоть, и отсеченная голова покатилась по залитой водой улице.
Ангел расправила крылья и оторвалась от земли, желая как можно скорее покинуть это место. Дождь наконец-то прекратился, и темный небосвод осветили огоньки редких звезд.
Адоэль терзало чувство вины. Ангел не желала себя обманывать – сегодня она поддалась собственным эмоциям и совершила ошибку. Ей следовало убить свою цель еще у заставы, а не позволять ей сбежать в город, а затем устраивать в нем кровавую бойню.
Девушка взяла на себя роль судьи и палача для тех стражников, и в итоге погиб ни в чем не повинный человек.
Вот уже год, как она сражалась на этой земле, надеясь своими действиями искупить вину, чтобы однажды вернуться домой.
И вот результат.
Конечно, на войне случаются жертвы, по-другому просто не бывает. Но никто не давал ей права вести эту войну в одиночку, как и решать, какое действие праведно, а какое нет.
Впрочем, никто из бывших родичей не заступил ей дорогу, не помешал отнимать жизни грешников. Значило ли это, что она, Адоэль, делает все правильно, что ее путь верен? Или же…
Кто знает, может это свидетельствует о том, что она навсегда останется среди смертных, ведь свобода воли – их удел. Их дар и их же проклятие. А теперь, выходит, и ее участь тоже, ведь Адоэль не суждено возвратиться в Небесное Царство.
Нет, она отказывалась в это верить!
Так или иначе, но девушка заслужит прощение, и небесные врата вновь откроются перед ней, позволив сбросить смертное тело и вновь воспарить в облаках среди других ангелов.
Неожиданно рядом что-то зашипело, словно раскаленный добела металл опустили в холодную воду. Адоэль обернулась, разворачиваясь всем телом, чтобы избежать возможного удара. Послушный ее воле, в руке вновь возник серебряный меч.
Однако сражаться было не с кем.
На расстоянии вытянутой руки прямо в воздухе перед ангелом завис небольшой, размером с кулак, сияющий предмет. Это был кристалл,
