до места совсем стемнеет. Может лучше завтра с утра?
Брови Бельского сдвинулись, а глаза превратились в узкие щели.
– Я хочу покончить со всем дерьмом уже сегодня. Ты понял, майор или мне повторить еще раз? Быстро в машину!
Рассекая июньские сумерки светом фар, УАЗ выехал со двора РОВД и свернул на дорогу, ведущую к заброшенному аэродрому.
Молчание становилось тягостным и Сергеев первым нарушил затянувшуюся паузу.
– Григорий Лукьянович, а почему вы решили, что, найдя перстень, мы покончим со всем разом? Ведь убийца Макарова и Вощилина так и не найден.
– Да не найден. Или не найдены, – кивнул Бельский. – Это ваш прокол майор. В былые времена за это спустили бы три шкуры.
– Какие времена вы имеете в виду? Уж не годы ли сталинских репрессий?
– Репрессии, – хмыкнул полковник. – Что ты можешь знать о репрессиях, сынок?
Машина въехала на взлетную полосу и, описав плавный полукруг, остановилась в ее центре.
– Приехали, Сергеев. Показывай, где твой перстень.
– Еще один вопрос, Григорий Лукьянович, – майор распахнул дверцу. – Вы ведь не местный?
– Ну.
– И, насколько я помню, просили меня показывать дорогу.
– Так-так, – хищно улыбнулся полковник, медленно опуская руку к кобуре. – Все еще стараешься перещеголять Шерлока Холмса?
– Просили показывать дорогу, а между тем добрались без моей помощи. Странно, не так ли?
– Ничего странного, щенок! – ствол пистолета уперся в висок майора. – Если хочешь умереть быстро и безболезненно, показывай тайник!
Сергеев спокойно смотрел в черный зрачок ствола «макарова».
– Застрелив меня, ты ничего не добьешься, Малюта. Тебе ведь не хочется вернуться в ад без своего перстня?
Полковник швырнул пистолет на сиденье.
– Порву на куски голыми руками, человечишко. Заставлю жрать собственные кишки! – глаза Бельского стали красными, как раскаленные уголья, он сорвал с себя китель. – Не смей шутить со мной!
Сергеев увидел, что под кителем полковник прятал суконную рубаху-френч защитного цвета с нагрудными накладными карманами. Такие носили в тридцатых. Лицо полковника стремительно трансформировалось. Щеки и лоб вздулись, а затем обмякли. Теперь перед майором стоял тот, кто ничем не напоминал нового начальника РОВД. Между огненно-рыжими усами и такой же бородой плотоядно кривились красные губы. Бельский вытянул вперед руки, поднося к лицу Сергеева скрюченные, похожие на когти хищной птицы, пальцы.
– Смотри смертный! Ими я придушил митрополита Филиппа в благословенные дни царствования Иоанна Грозного. Ими я пытал врагов народа при Иосифе Виссарионовиче! Смирись и отдай подарок великого государя!
– Убедил, Лукьяныч, – майор сам удивился тому, насколько спокойно звучит его голос. – Леня, хвати прятаться!
Из-за пригорка на краю взлетной полосы показался Потапов. Его бледное лицо
