слово.
– И это будет название?
– Ну.
– А вдруг это будет слово «похер»? Так и назовем группу?
– А что, зашибись. «Выступает группа "Похер"!». Зато лажать не страшно.
– Или наоборот: попадется «трансмиссия»?
– Тоже неплохо. Не просто миссия, а ТРАНС-миссия.
– Есть книги с собой?
Птица открыл свой рюкзак.
– Так, химия, физика, литература, дневник… Может, на полках что есть?
На полках, под слоем пыли, рядком стояли тома В.И. Ленина. Рядом валялась груда методичек, которую венчала какая-то толстая книга. Я взял ее в руки.
– Леонид Леонов, «Русский лес». Что за хрен с горы?
– Не знаю. Русский лес… Тоже название.
– Ну что, будем?
– Давай.
Я распахнул книгу где-то в середине, покрутил в воздухе указательным пальцем и ткнул им в страницу. Затем, не убирая пальца, подошел к Виталику.
– Льется песня…
– …на просто-о-о-ре, по краса-а-а-вице земле, – дурашливо громко запел Птица, взяв какой-то безумный аккорд. А потом опустил руку на гриф, заставив гитару смолкнуть, и в наступившей тишине произнес:
– Говно.
– Как и ожидалось. Ну ладно, подумаем еще.
– Кто тут у нас распелся посредине урока? – в пионерскую заглянула завуч. – Ну-ка быстро пошли отсюда.
Мама уже на пороге засуетилась, предлагая тапки, вымыть руки, звала на кухню, подбегала к окну, переживая, как бы дворовое хулиганье не поцарапало «джип», зажигала плиту, подогревая домашние «котлетки» и резала сомнительного вида вареную колбасу. Приготовленного ею ужина хватило бы на пятерых. Мне оставалось только вяло отбиваться от предложений «поесть еще этого салатика», слушать подробные рассказы о неуродившихся помидорах и тяжелой борьбе с проклятым маком, невесть откуда появляющимся на грядках каждый год.
– Ну ма, я сам возьму, что мне надо.
– А ты не знаешь, какой у меня вкусный холодец. Маша, соседка, так сама до него не своя. Как в гости приходит, сразу холодец спрашивает. Вот и тебе надо попробовать.
– Ма, я не маленький, сам разберусь.
– А колбасу что не ешь? Свежая колбаса, вчера только брала. Это ж наша, тачанская, у вас в Москве поди одна химия, а у нас тут всё натуральное, из мяса.
– Ма, ну не ем я колбасу.
– Как это не ешь? Маленький был, так всё ел. И колбасы-то тогда не было. Очереди стояли, а теперь всего навалом, только денег ни у кого нет.
– Ма, а ты из наших пацанов никого не видишь?
– Ну как не вижу? Толика, дружка твоего, часто встречаю. Большой человек стал, начальник в милиции.
– Пухлый – мент? – я засмеялся, вспомнив историю с экспедицией на помойку. – А Виталик?
– Ой, про Виталика своего и не спрашивай. Заходил ко мне прошлой осенью сам не свой. На ногах еле стоит, весь в грязище, и всё: «Теть Тома, дай денег, теть
