Ты перенервничал, Рис, и сильно устал. Я сварю тебе укрепляющего отвара, а заодно сонного. Мне кажется, ты плохо спишь.
– Сонное зелье сейчас не для нас, – с ходу запретил я опасные для жизни эксперименты и уточнил: – Кроме расшатанных нервов и усталости, ничего не видишь?
Агаи снова уставился на милитес, обошел его и нервно замотал головой:
– Нет, не вижу. Да что случилось-то?
Не получив от меня ответа, сирин пристал к Лаланну:
– Ты плохо себя чувствуешь? В чем дело?
Рис попробовал отделаться от врачевателя:
– Все хорошо! Дюс пошутил.
Я оскалил зубы в широкой улыбке:
– Нисколько. Какие тут шутки, когда есть подозрение, что простое соседство с нежитью заразно. Вдруг в один прекрасный день мы проснемся и обнаружим – ты вампир!
Агаи принял мое ехидство за чистую монету и снова встал перед Лаланном с воздетыми руками. Рис раздраженно отмахнулся и выругался сквозь зубы.
Однако мага это не смутило:
– Нет. Никаких изменений. Ты самый обычный человек. Без малейших примесей.
Что и требовалось уточнить.
– Спасибо Агаи, можешь идти. – Я отправил мальчишку прочь и снова повернулся к другу: – Успокоился? Вот что тебе скажу… Даже если ты изменишься, отрастишь рога, хвост или даже крылья… мне будет все равно. Для меня ты останешься прежним, пока не докажешь поступками, что это не так. Хотя…
Я покосился на напряженного друга и ухмыльнулся:
– Вот за клыки и руны в глазах я тебя точно убью!
Мой товарищ шутку не принял и совершенно серьезно спросил:
– Обещаешь?
Вот оно что…
Я стер с лица улыбку.
– Можешь не сомневаться. – А затем снова ухмыльнулся: – Не переживай, Андру сам не рискнет. Из тебя получился бы самый докучливый упырь из всех существующих. Бывшее высочество себе не враг, скорее он меня укусит.
– Даже страшно подумать, кто из тебя получится, – пробормотал Рис.
А у меня мелькнула мысль – задавался ли подобным вопросом Андру? С его-то страстью к экспериментам. Наверняка задавался, но не думаю, что рискнет – слишком умен. Хотя, если верить байкам про мышей, он все же склонен увлекаться.
– Дюс, я вот еще о чем хотел спросить… Какая блоха тебя укусила? Долго ты намерен мучить Эрхену своим безразличием?
Эдхед Мо шизане! Как же люди любят лезть в душу, когда их не просят!
Я резко повернулся и отрубил:
– Мне нет до Эрхены дела, и я хочу лишь одного – чтобы она это поняла.
У Риса вытянулось лицо, словно речь шла о его дочери.
А я выплевывал слово за словом:
– Как возлюбленная она меня не интересует. Как женщина – слабо, и лишь потому, что рядом нет других! Как человека, мне ее слишком жаль, чтобы ради развлечения водить несчастную за нос.
В этот момент я не видел другого пути. Все, все должны были мне
