между нашими семействами остается в силе.
Донна Лукреция посмотрела в голубые пронзительные глаза мужа и улыбнулась. Он явно понял подтекст ее ответа, но, видимо, не знал, как теперь поступить. Неожиданно он согнулся пополам, вцепившись в грудь обеими руками. Донна Лукреция тихо охнула. Дон Альфонсо странно взвизгнул. Я перепугалась, что с ним приключился припадок, и шагнула к нему, чтобы помочь. Я действовала, поддавшись порыву, и это не ускользнуло от мадонны, наградившей меня осуждающим взглядом.
Дон Альфонсо выпрямился, держа в ладонях извивающийся комочек белого пуха. Неловко протянув руки к донне Лукреции, он произнес:
– Я привез вам подарок.
У меня упало сердце. Я опять попыталась привлечь внимание Анджелы, но она по-прежнему таращилась в сторону камина. Донна Лукреция хоть и выросла среди мужчин, любивших охоту, однако терпеть не могла собак, она говорила, что они шумные, грязные, а их блохи заставляют ее чихать.
– Комнатная собачка, – пояснил дон Альфонсо, подтверждая мои страхи. А донна Лукреция с застывшей на лице улыбкой словно приросла к полу. – Приобрел ее мамашу у одного индуса, которого встретил в Венеции.
– Она очень…
– Держите, пусть она привыкает к вам. Тогда будет сидеть спокойно. Собакам нравится, чтобы у них был вожак. Волки, сами понимаете.
Похоже, донна Лукреция не понимала, но она знала свой долг и потому приняла песика от дона Альфонсо, осторожно взяв под передние лапы. В ее руках собачка выглядела крупнее, с крепкими лапами и хорошо сформированной мордочкой.
– Джулио знал, что вам понравится, – продолжил дон Альфонсо. – Он говорит, женщины любят подобные подарки. – Муж Лукреции указал в сторону свиты у огня. – Мой брат. Джулио.
Один из мужчин кивнул, и я сообразила, почему Анджела не обращала внимания ни на хозяйку, ни на дона Альфонсо. Сразу было ясно, что они братья: такой же длинный нос, скривленный у переносицы, будто сломанный, но на этом сходство ограничивалось. Если дон Альфонсо предпочитал коротко стричь светло-каштановые волосы, то дон Джулио носил спутанную копну светлых кудрей. Глаза дона Альфонсо напоминали цветом бледно-голубое небо ясным зимним днем, а у его брата они были фиалковые, опушенные густыми ресницами, которым позавидовала бы любая девушка. Он был гладко выбрит, и румянец на щеках напоминал зрелый персик. Если у дона Альфонсо были тонкие губы с чопорно опущенными вниз уголками, то у дона Джулио рот был как у Ипполито, с полными чувственными губами, созданными для поцелуя. При иных обстоятельствах я бы тоже была очарована.
– Благодарю вас, синьор. Ваш брат действительно очень чуток. Мне кажется, вам повезло со всеми вашими братьями. С доном Ферранте особенно, он служил оплотом силы для всех нас во время путешествия. И монсеньор Ипполито, конечно, добрый друг моего брата, герцога.
Она, похоже, знала про Анджелу и Ипполито, однако не выдала этого. Анджела же вроде бы даже
