на моей руке продолжительный поцелуй. На руке, не на губках, щечке, шейке или прочих обнаженных частях тела.
Мейра! Я улыбнулась мягко и даже одобрительно. Атаран не предал брата из- за трона, не предаст его и из- за женщины. А я… я никогда и не поставлю его перед таким выбором.
– Я растрогана, – с чувством произнесла я, лишь самую малость – ехидно. Всё же прямолинейность Атарана выбивалась из рамок светского общения. – Братик!
Последнее сказала весьма пылко и призадумалась: не скрепить ли родственный союз крепким объятьем? Ну, пока наследный принц не заявился.
Иронию младший Галрад отловил, бросил на меня быстрый внимательный взгляд. Он вообще, я вдруг заметила, когда выпадал из образа всеобщего баловня и маминого любимчика, оказывался совсем не глупым, а когда размышлял об отказе от первого права на престолонаследование так и вообще вдруг разом стал выглядеть старше и…тверже лицом, что ли? Я совершенно внезапно (и с немалой долей изумления) обнаружила, что братья- то…похожи. Не внешностью и не характером, но у Атарана иногда проскальзывали в речи интонации старшего брата и что- то такое было в его жестах…неуловимо знакомое. Любопытно, это оттого, что они – родственники, или младший принц старается походить на наследника?
– Так ты не слишком расстроен из- за титула? – спросила я поспешно, пока Атаран не стал обвинять меня в излишней ехидности.
Принц перестал изучать меня взглядом и с готовностью откликнулся:
– Не слишком.
Он помолчал и сказал доверительно:
– Теперь путешествовать смогу. Давно мечтал. Я же, Анаис, двадцать три года из столицы не выезжал. Разве только в загородный дворец.
– Понятно, – кивнула я. Что ж, и в самом деле понятно. Вполне естественное желание для любого человека, тем более, молодого активного мужчины – повидать мир, узнать новое, испытать невероятные (ну или хоть какие- нибудь) приключения, но титул наследника накладывает свои ограничения. Наследного принца полагается беречь.
– А ещё… – тут принц закусил губу, выждал мгновенье, и, не удержавшись, всё же лукаво и счастливо улыбнулся, – очень надеюсь, что мама теперь от меня отступится и перестанет настойчиво сватать.
Я хихикнула.
– Бедняжка Атаран! – посочувствовала притворно.
– Не смешно, – попытался насупиться принц, но тут же заулыбался, – родители весь последний год приставали ко мне с женитьбой, устал отбиваться. Я ведь, Анаис, жениться совсем не хочу. Пока, по крайней мере.
– А Делаэрт говорит, что быть женихом очень приятно, – поддразнивая, заявила я капризно и с упреком, – и вообще, весь мир за брак готов предложить. То есть, это большое счастье – быть женатым, надо полагать?
По красивому лицу Атарана скользнула легкая тень неуверенности, но воспитан он был всё- таки по- принцевски, потому что мигом сориентировался и вновь галантно склонился над моей ручкой.
– Так это потому, что он
