себе шеи, он все полагает, что его жизнь впереди, свысока смотрит на прошедшее и не умеет ценить настоящего. Но когда опыт прибил весенние цветы и остудил летний румянец, когда он догадывается, что жизнь, собственно, прошла, а осталось ее продолжение, тогда он иначе возвращается к светлым, к теплым, к прекрасным воспоминаниям первой молодости.
(А. И. Герцен, 9, 1, 3)
Какое счастье вовремя умереть для человека, не умеющего в свой час ни сойти со сцены, ни идти вперед.
(А. И. Герцен, 9, 1, 7)
Но по какому праву мы требуем справедливости, отчета, причин? – у кого? – у крутящегося урагана жизни?..
(А. И. Герцен, 9, 2, 18)
Не проще ли понять, что человек живет не для совершения судеб, не для воплощения идеи, не для прогресса, а единственно потому, что родился, и родился для (как ни дурно это слово) – для настоящего, что вовсе не мешает ему ни получать наследство от прошедшего, ни оставлять кое-что по завещанию… Все великое значение наше, при нашей ничтожности, при едва уловимом мелькании личной жизни, в том-то и состоит, что, пока мы живы, пока не развязался на стихии задержанный нами узел, мы все-таки сами, а не куклы, назначенные выстрадать прогресс или воплотить какую-то бездомную идею. Гордиться должны мы тем, что мы не нитки и не иголки в руках фатума, шьющего пеструю ткань истории… Мы знаем, что ткань эта не без нас шьется, но это не цель наша, не назначенье, не заданный урок, а последствие той сложной круговой поруки, которая связывает все сущее концами и началами, причинами и действиями.
(А. И. Герцен, 9, 6, 9, 5)
Зачем все живет? Тут, мне кажется, предел вопросам; жизнь – и цель, и средство, и причина, и действие… Жизнь не достигает цели, а осуществляет все возможное, продолжает все осуществленное, она всегда готова шагнуть дальше – затем, чтоб полнее жить, еще больше жить, если можно; другой цели нет.
(А. И. Герцен, 12, Consolatio)
Бывают точно времена
Совсем особенного свойства.
Себя не трудно умертвить,
Но, жизнь поняв, остаться жить —
Клянусь, немалое геройство!
(А. Н. Майков, 4)
ЛИЧНОСТЬ В ОБЩЕСТВЕ
Чернь дивиться будет твоим титлам, а умные люди, примечая твои злочинства, не только тебя презирать будут, но и совсем забудут древнюю славу твоего рода.
(А. Д. Кантемир, 1, 2)
…Кто в свете сем родился волком,
Тому лисицей не бывать.
(М. В. Ломоносов, 5)
Всякому городу нрав и права;
Всяка имеет свой ум голова…
(Г. С. Сковорода, 1, 10)
Известно, наконец, также и то, что о нравственных действиях другого не всегда по внутренней их доброте, но по внешней, чувствам их в противном виде представляющихся, рассуждают обыкновенно.
(Д. С. Аничков, 2)
Не лучше ль менее известным,
А более полезным быть…
(Г. Р. Державин, 15)
Он
