и побежал за прилавок. В это время открылась дверь, и навстречу мальчику вышел толстый китаец, и Александр Петрович, подойдя к прилавку, начал молча отцеплять цепочку от хронометра. Китаец смотрел, ни о чём не спрашивал и делал вид, что ему неинтересно. Мальчик стоял рядом, смотрел на Адельберга сквозь узенькие, заплывшие на толстом лице глазки, и китаец, судя по всему, хозяин лавки, гладил его по голове. Однако Александр Петрович видел, что хозяин лавки буквально впился взглядом в золотую полусферу хронометра, у которого откидывалась крышка, играла музыка, а на крышке был рельефный, накладной российский императорский герб с орлами и в их глазах сияли красные рубины. Александр Петрович удивился, он боялся, что из-за беженцев, валом валивших из России, снявшихся с насиженных мест и оказавшихся в чужой стране в чём были, такие лавки на КВЖД должны быть завалены всем, чем угодно.
Он отстёгивал цепочку нарочито медленно, не глядя на хозяина, и внимательно осматривал лавку. Он не ошибся, на полках было действительно тесно от фарфоровых и мраморных каминных часов, бронзовых настольных ламп, скульптурных фигурок из металла и камня, под стеклом лежали ордена с драгоценными камнями, целая коллекция хронометров, наградное оружие, одна витрина была полна женских украшений. Александр Петрович смотрел и понимал, что всё, что он сейчас видит, было продано за гроши, ради куска хлеба и нужды – такой же, как у них с Тельновым, – купить билеты. Наконец он отстегнул цепочку, положил часы в карман и увидел, как китаец проследил за его рукой.
Тельнов, крутившийся всё это время по лавке и внимательно разглядывавший витрины, стал подходить ближе и присматриваться к молчаливому диалогу Адельберга с китайцем, и вдруг заорал на китайца:
– Что, сволочь косоглазая, награбили? У нищих людей понаотбирали? Мало вам?
Александр Петрович, хозяин лавки и мальчик удивлённо посмотрели на Тельнова. Адельберг ухватил его за плечи и вытолкал из лавки.
– Дуй бу ци! – извинился он за своего спутника. – Та хэнь эла! – Он хотел сказать «Он очень злой», но получилось «Он очень голодный».
Мальчик скривил лицо, собираясь заплакать, хозяин посмотрел на него и потрепал по волосам.
– Племяника мала-мала пугайся, – неожиданно по-русски сказал китаец и дал ему сахарную палочку: – Кане́сына голо́ный! Ся́са фсе голо́ный! Моя цепо́цка не на́да, моя цясы́ хоцю́!
Александр Петрович в упор посмотрел на хозяина лавки:
– Зачем?
– Моя цясы хоцю, цепо́цика не хоцю!
– У тебя в лавке часов много, зачем тебе эти? – со злобой произнёс Александр Петрович. Китаец почему-то казался ему знакомым, но он не мог его вспомнить, и это злило. Злило упрямство хозяина лавки, которое было вовсе не ко времени, на вокзале было много русских беженцев, большинство из них без средств, и они жили в душных, переполненных железнодорожных вагонах. Сейчас деньги нужны, чтобы купить билеты в приличный вагон в отдельное купе, чтобы можно было отдохнуть и привести себя
