style="font-size:15px;"> – Не могу обещать.
– Ладно, Миша. Все, что вы мне сейчас рассказали, сходится с тем, что накопал я и мои аналитики. Это обнадеживает. Информация к Премьеру попала, он воспринял ее серьезно. Мы получили добро на максимально жесткие действия. Связались с Украиной. Со скрипом, но нам пошли навстречу. И работать с вами будет та группа, которая работала по Зимнему в девяносто пятом. Вы получите максимальное содействие.
– Это значит, – лицо Михаила напряглось.
– Это значит, что именно вы работаете непосредственно против Врага.
– С большой буквы?
– С большой буквы. Врага. Раз уж «Армагеддон» у нас пошел…
– Тогда мне придется называться мессией, а я не хочу богохульствовать. При нашей работе лучше ни с кем не портить отношений.
– Уже слишком поздно для шуток, – сказал Виктор Николаевич.
– Или слишком рано.
– Как бы то ни было, Миша, я воспользуюсь правом старшего по званию и останусь ночевать здесь, а вам придется ехать куда угодно.
– Как хорошо быть генералом.
– Очень хорошо, – согласился Виктор Николаевич, – одни подчиненные чего стоят.
– Я могу идти?
– Минутку. Сегодня, не поздней полудня, вы должны быть у меня с подготовленным планом действий. И начинайте хватать супостатов. Если хватать не получиться – мочите. Хоть в туалетах.
Михаил засмеялся.
– К выражениям высоких и влиятельных людей нужно относиться с пиететом, трепетно, – напомнил Виктор Николаевич.
– Понял, разрешите идти?
– Еще минуту. У меня уже становится привычкой проводить над вами психологические эксперименты.
– Пожалейте, Виктор Николаевич, отпустите душу на покаяние.
– Вы посылали своих людей в Будапешт? Ведь посылали? Проследить за встречей с Зимним?
Михаил не отвел взгляда, кивнул.
– И когда вы собирались мне об этом докладывать?
– Сегодня вечером.
– Почему сегодня вечером?
– Когда получу видеозапись взрыва.
– Вот даже как… – протянул Виктор Николаевич.
– Я могу идти? – спросил Михаил.
– Идите.
Подождав, пока закроется дверь, Виктор Николаевич встал с табурета и зажег огонь под чайником. Тихо скрипнула кухонная дверь.
– Ну и как тебе наш разговор, Игорь? – поинтересовался Виктор Николаевич.
– Все как всегда в нашей конторе. Никто никому не доверяет, и каждый держит либо фигу в кармане, либо камень за пазухой, либо тузы в рукаве, – присаживаясь к столу, сказал Игорь Петрович.
– И ему совершенно не жалко твоего погибшего.
– А тебе его жалко? И если бы мы с тобой точно знали, что его убьют, мы что, отменили бы поездку в Венгрию?
– Вот это и страшно.
–
