Да и с грозами в том направлении получше, что видно даже с земли.
Вылетели, заняли 34000 футов. Пролетели Ростовскую зону, приветствуем Москву-Контроль. Видим, что над точкой Бутри24 стоят грозы – те самые, что мы обходили при полете из Москвы. Вымахали, разжирели! Поднимаемся на две тысячи футов повыше и находим возможность обойти левее.
Потихонечку начинает темнеть…
Летим курсом на приводную радиостанцию FE, Октябрьское – это вход в московскую зону. И, как говорится, «ничто не предвещало, как вдруг…»
– Глобус 1144, а вы можете сейчас правый вираж выполнить?
Приплыли?
– Да, можем, Глобус 1144…
– Глобус 1144 выполняйте правый вираж. «Подход» Москвы перегружен, вам предстоит задержка!
– Понял, выполняем правый вираж, Глобус 1144.
Вот теперь начинается работа! Сколько времени ждать – пока неизвестно. Мы крутимся на приличном удалении от аэродрома, и, хоть у нас и есть запас топлива, не мешает подумать о будущем. Мне уже несколько раз приходилось принимать решение об уходе на запасной в подобных ситуациях – если на аэродроме назначения гроза, не может быть уверенности в том, что оставаться ждать улучшения погоды будет разумным решением, ведь в небе и без тебя много желающих, и кто-то летит гораздо ближе и ниже к аэродрому, чем ты. Не факт, что к тому времени, когда подойдет твоя очередь, аэродром снова не накроет грозой и не отрежет пути к отступлению. В подобной ситуации надо всё тщательно взвесить, прежде чем принимать решение оставаться кружиться и жечь топливо с целью выполнить посадку на аэродроме назначения.
Но сегодня я не наблюдаю таких уж мощных гроз, которые могут закрыть Домодедово, поэтому пока торопиться с отступлением не следует. Тем более, что топлива у нас ещё на два с половиной часа полета.
– Москва-Контроль, Глобус 1144, не подскажете обстановку – аэропорт грозой закрыт или просто много желающих?
– Нет, аэропорт открыт, но «Подходы»25 перегружены. Вам ещё два-три виража предстоит делать.
Вот это уже что-то осязаемое. Хорошая новость, радует! Крутимся дальше.
Продвинулись ещё немного в сторону Октябрьского. Получаем новую команду: выполнять зону ожидания, все развороты правые, полторы минуты. Но вместе с ней и ложка меда в бочку дегтя – снижаться до эшелона 320. Это уже позитив! Снижение делает нас ближе к цели. Серега информирует пассажиров о задержке из-за гроз.
На «третьей зоне» получаем, наконец, указание следовать на Октябрьский и снижаться до эшелона 200. Вот это уже мужской разговор! Однако есть нюансы – в районе Аксиньино стоит красная засветка, а до нее дисплей светится зеленым – там засветка дождевого характера.
– Смотри, Серега. Как бы нам это не помешало. Хоть визуально всё вроде бы не страшно.
– Подлетим, глянем ещё.
Надо отдать должное диспетчеру, он разводил борты в обход Аксиньино. И мы, хоть шли всё ещё высоко, но уже с уверенностью, что кошмары Внуково26
Одна из навигационных точек по маршруту. Для наименования таких точек установлен стандарт: слово из пяти букв, удобное для произношения. Часто не имеет никакого смысла, но иногда созвучно рядом расположенному географическому объекту. Например, Бутурлиновка, как в данном случае.
В данном контексте – секторы диспетчерского управления Москвы-Подход.
Отсылка на рассказ «Однажды в аэропорту Внуково», опубликованные в книге автора «Небесные истории. Когда всё только-только начинается!»
