даже представить себе не мог, сколько всего разного было в полку. Одно он понял сразу: у Мавзолея ему не стоять точно. Сержант сказал, что рост «первопостников» должен быть 185 и выше, у Валентина было 180 ровно. Радоваться этому или расстраиваться, он еще не решил, но точно для себя определил, что третий батальон не для него. Что интересного в ремонте, пусть даже и в Кремле.
– А долго тут сидеть? – спросил кто-то из зала.
– До восьми вечера. Кстати, получите суточные, – вспомнил сержант, доставая из внутреннего кармана ведомость с фамилиями призывников. Раздав деньги, сержант сказал:
– Кто курит, по два человека могут выходить, в конце коридора туалет. Куда вскочили, по два человека, я сказал, – посадил он вдруг поднявшихся разом призывников.
– Литвин за старшего, – назначил он самого активного следить за порядком и первым вышел на перекур. Последующие часы все занимались чем хотели: кто-то пил, кто-то спал, некоторые даже писали письма, как они и, главное, когда собирались их отправлять, было непонятно. Пересчитав весь алкоголь, решили половину оставить на поезд, все-таки ехать полутора суток. Ровно в восемь вечера пришел автобус. Всех посадили в салон, и десять минут ждали майора. Зайдя в автобус, он потянул носом воздух и укоризненно посмотрел на сержанта.
– Остаточное, – соврал тот, пытаясь дышать в сторону.
За двадцать минут доехали до железнодорожного вокзала. Всех построили на перроне. Вдруг не пойми откуда появилась толпа родственников местных призывников. Майор сначала пытался прекратить родственные объятия, но быстро понял, что бесполезно, махнул рукой и отошел в сторону. Родственники, воспользовавшись бесконтрольностью, изрядно пополнили запасы алкоголя и закуски для своих чад. В восемь пятьдесят подошел поезд. Майор поделил всех на три части и рассадил в три вагона по десять человек в каждый. Ровно в девять вечера поезд тронулся и, набирая скорость, повез будущих воинов-кремлевцев в сердце родины.
В вагоне поезда Валентин занял верхнюю по ходу движения полку. Кинув телогрейку на матрас, он развязал свой рюкзак и выложил все запасы на стол купе. Из десяти мест, предназначенных для новобранцев, только четыре были в купе плацкарты, остальные в проходе, поэтому все призывники, расположившись на своих местах, вскоре собрались в купе. Предупрежденные сержантом о возможной проверке майора, алкоголь не доставали. Через полчаса, когда поезд уже миновал городские окраины и набрал приличную скорость, пришел майор. Убедившись, что призывники ведут себя тихо и не распивают, он пожелал всем спокойной ночи и ушел в свой вагон. Выдержав паузу минут в десять, достали водку. Валентин, выпив больше для приличия, залез к себе на полку и, свесив голову, наблюдал за происходящим сверху. Пить ему больше не хотелось и вскоре, укрывшись, расписанной телогрейкой, он заснул. Пару раз его будили будущие сослуживцы, тыкая в нос стаканом с водкой, но поняв, что это бесполезно, потеряли к нему интерес. Бессонная ночь проводов и последующий день, полный новой информации и водки, сделали свое дело. Валентин спал крепко и без сновидений. Утром, проснувшись,
