грязные игры. Не ты ли меня им учил.
– Ублюдок. Так бы и сломал тебе все пальцы.
– Сроки выполнения заказа, дед?
– Вечером получишь все координаты. Я хочу, чтобы ты, твоя жена и моя правнучка в эту субботу пришли ко мне на званый ужин.
– Твой день рождения? Ты ведешь обратный отсчет до старта в Ад?
– Я просто живу в свое удовольствие. И пусть все знают, что Дугур-Намаевы снова вместе.
– Кто сжег рудники?
– Пока что неизвестно. Но тот, кто это сделал, скоро даст о себе знать.
Потом резко схватил Тамерлана за руку.
– Завещание все еще в силе, сынок… все еще в силе. Дай мне правнука и вступи в права наследством. Я хочу, чтоб это было твоим.
Тамерлан резко сбросил руку деда и отпрянул назад. Его лицо стало непроницаемой маской.
– Никаких правнуков не будет. Одной достаточно. И это ты виноват в том, что на мне мой род и прекратится!
– Генетика – это всего лишь процент, случай, единицы в математической матрице!
– Эти единицы искалечили мою дочь, и она никогда не встанет на ноги. Ее всегда будут называть уродом. И эти уроды рождаются от меня! Пришли мне все по заказам, дед. Насчет вечера, не знаю. У меня другие планы на выходные.
И пошел прочь. А дед смотрел ему вслед с гордостью, восхищением и гневом. Потом повернулся к стоящему за его спиной помощнику.
– Прикажи купить приглашение, подпиши и отправь его жене моего внука. Хочу посмотреть… кто она для него, эта русская.
***
Я не знаю, когда было хуже. До или после моего возвращения. Я словно вернулась в ад, но теперь он был вывернут наизнанку, и если раньше я страдала от чрезмерного внимания и страха, что меня разорвут на части, то сейчас мне казалось, я нахожусь в глухой изоляции, в тюрьме из игнора. И почему так происходит, понять не могу. Я же доказала, что не виновна. Он понял это, я знаю, что понял, иначе не наказал бы моими руками своего охранника, тогда что стоит между нами? Почему он настолько отдалился? Почему ведет себя так, словно меня не существует? Раньше мы ели вместе, раньше он всегда находился рядом, преследовал меня, душил собой, наполнял все пространство своим присутствием, а теперь его нет.
Я его вижу, чувствую, слышу, но его нет для меня. Меня больше не запирают в доме, я не ограничена ни в чем. Передвигаюсь по дому, знакомлюсь с каждым его углом, с каждой норой и щелью в этом огромном живом организме. Но каждый мой день напоминает день сурка. Всегда одно и то же. Неделя тишины. Его нет с самого раннего утра, он возвращается поздно вечером и спит в другой комнате. Я не слышу даже его голоса, за исключением редких случаев, когда отдает приказы слугам или безопасникам. Только в пять утра, едва занимается рассвет, он выходит на улицу, на очередную тренировку, и я могу видеть, как он сбрасывает футболку и становится в «стойку». Ничего не понимаю в восточных единоборствах, но внутри меня порхают бабочки, когда я вижу его в позе воина с мечом в руке или палкой, иногда нунчаками.
Его силуэт на фоне розовато-сиреневого неба
